• Фандом: Veronica Mars, Buffy the Vampire Slayer/Angel, Smallville, Supernatural *по мере появления в тексте*
• Название: Капли крови
• Автор: Геро
• Бета: Bri
• Рейтинг: R
• Пайринг: LoVe, Spuffy, Chloe/Lex, a bit Dean/Leila
• Спойлеры: VM - up to 2.10 One Angry Veronica, BtVS/Angel - up to 7.22 Chosen / 5.22 Not Fade Away, Smallville - up to 5.09 Lexmas, Supernatural - up to 1.12 Faith
• Авторские права/Disсlaimer: Права не мои, все принадлежит Робу, Джоссу, Алу и Майлзу с Эриком
• A/N: 4 истории 4-х моих любимых персонажей из 4-х разных сериалов, связанные одной сюжетной линией (иллюзорно, конечно, связаны, на уровне подтекста), 4 пары и 4 истории отношений, иногда АУ, иногда строго по канону.

Don’t try to fix me
I’m not broken...
(c) Evanescence “Hello”

1.Логан

Когда он проснулся, было еще темно. Для Калифорнии такое время суток – самый пик активности. Где-то в соседнем номере кто-то громко кричал: «Остановись, глотни еще капельку!». Он натянуто улыбнулся. Пересохшие губы треснули. Кровь маленькими капельками скатилась по подбородку и капнула на футболку. Белая ткань впитала в себя красную густую жидкость. Пятно медленно расползалось, гипнотизировала своим цветом, он не мог оторвать от него глаз, а мысли будто были где-то очень далеко, за горизонтом, за океаном, за калифорнийским солнце, режущим глаза. Глаза... Глаза будто горели пламенем. Пекли. Ему казалось, что они полны кислоты. Он медленно сполз с кровати и, шатаясь, пошел в ванную. Из зеркала на него смотрел кто-то чужой – жуткие красные глаза, опухшие щеки, всклокоченные волосы и красное пятнышко крови на футболке. Такое маленькое и такое привлекательное. Так и хотелось вскрыть сонную артерию и дать крови спокойно течь, закрасить полностью футболку, чтобы больше не было белого цвета....

***
Ее платье было белым. Ему показалось, что она смеется над ними – тоже мне, сама невинность, что она пытается доказать? Девочка-одуванчик. Все смеются над ней, неужели она не понимает? О ней рассказывают такое, что даже он не может слышать. Глаза загнанной лани. Он никогда не видел ее такой. Иногда так хочется протянуть руку, коснуться волос, просто долго смотреть в бездонные глаза, но он всегда останавливает себя, обрывает, он не может, ему не положено. Она – предатель, как бы сильно его не тянуло к ней. Ее платье белое, и сейчас он подаст тот самый стакан, пусть рушится мир, теперь ему плевать...

***
Ему было наплевать на того, кто смотрел на него из зеркала. Новый день начался, и он дал себе слово, но его жизнь будет другой, что он будет другим. И вот на него из зеркала смотрит абсолютно чужой человек, который все еще живет той жизнью, где есть отец, где нет матери, где есть боль, от которой даже не хочется кричать, где нет смерти, от которой не хочется бежать. Хотелось вдохнуть холодный воздух, но такого в Калифорнии не бывает. Он прислонился к холодной плитке в ванной и начал считать...

***
Она что-то считала, сидя в машине.
- Что ты делаешь? Выбрасываешь на пальцах ответы на следующий тест по английскому? Ты прекрасно цитировала Поупа в начале позапрошлого семестра, не переживай!
- Молчи, псих, - она тепло улыбнулась ему, - я считаю, сколько минут прошло с тех пор, как отец вышел из дому, если он возвращается, то всегда не позже, чем через 10 минут.
- Логика семьи Марс! – вздохнул он. – Мои всегда могли заявиться домой в любое время, даже Трина – в три часа ночи без стука – это в ее стиле... – он резко запнулся, будто что-то вспомнил.
- Она все еще носится с идеей снять фильм о вашем отце? – спросила Вероника, не глядя на него. Он не отвечал, просто не мог. Она повернулась к нему. – Что такое? Эй, ты в порядке? Эй, все нормально, да? – она наклонилась к нему. – Ты же знаешь, что все будет хорошо, лето скоро закончится, начнутся другие проблемы, например, как эти дурацкие тесты для колледжа, но мы все равно знаем, что делать, правда?

***
Он не знал, что ему делать. Кассеты уничтожены, он больше никогда не увидит Лилли со своим отцом. Хватит думать об этом, надо решить, как жить дальше... А что дальше? Дальше нет ничего. Бывший лучший друг с ним практически не разговаривает. Мать... Отец... Сестра... И капля крови, запекшаяся пятном на футболке. Он услышал глухой шорох – кто-то аккуратно закрывал дверь в номер.
- Логан? – она стояла на пороге ванной, глядя на него невидящими глазами. Он вышел на свет. – Что ты? – он не хотел ничего говорить. Подошел и остановился перед ней. Слеза скатилась по щеке и капнула на кровавое пятно. Соленая слеза смешалась с соленой кровью, и больше ничто не существовало...

2. Спайк

Он с трудом поднялся с асфальта. «Кровавый Ад!» - пронеслось в голове, сказать он уже не мог ничего, мышцы не слушались, голова была налита чем-то тяжелым. Он оперся на ближайшую стену, которая оказалась какая-то деревяшкой. Глаза тоже перестали его слушаться. Осторожно, чтобы не упасть, он потянулся к карману плаща и вытащил оттуда двумя пальцами сигареты и зажигалку. Остальные пальцы были сломаны. «Черт бы побрал эти Апокалипсисы», - раздалось где-то рядом знакомым голосом. Через пару минут он понял, что это снова пронеслось у него в голове. Вокруг не было никого, только он и сломанные пальцы на руках...

***
Пальцы на ее руках были сломаны. Конечно, они быстро заживут, но сейчас казалось, что они не заживут никогда. Бинты быстро промокали, как бы он не пытался остановить кровь. Пятна становились все больше и больше, особенно ярко выделяясь на стерильной белой поверхности. Рядом лежала горка таких же бинтов с побуревшими пятнами, а кровь все не останавливалась и не останавливалась.
- Сколько меня не было?
- Ты уже спрашивала у меня...
- Я забыла, мне кажется, что я больше ничего не помню... – голос затих, он медленно взял ее за руку.
- 147 дней. Сегодня был бы 148-й, но сегодня не считается, правда? – голос дрогнул, и он потянулся за бинтом, промокнул ее руку ватой, и красные капельки крови медленно съели белую поверхность...

***
Кровь медленно капала на белую ткань футболки. Он уже и не помнил, когда начал носить белое. Раньше ему казалось, что белого он просто недостоин, да и зачем созданию тьмы белая одежда? Сразу начинаешь выделяться, даже тогда, когда хочешь остаться незамеченным. Правда, тогда его выдавали волосы, да и неприятностей он не боялся, скорее стремился к ним. Теперь волосы потемнели, футболка стала белой, а неприятности все равно следовали за ним по пятам. Кровь медленно капала из уголка рта, он просто стоял и курил, обжигая рану, которая никак не хотела затягиваться. Образы плясали перед глазами, он практически ничего не видел, казалось, что еще секунда, и он упадет, провалится и больше не поднимается никогда.

***
Он знал, что больше не поднимается никогда, что больше не увидит ее, что все закончится здесь и сейчас. И он хотел этого. Всей душой, которую наконец-то начал ощущать, всем своим естеством. Он хотел знать, как все закончится, хотел увидеть, но перед глазами была только она.
- Я люблю тебя.
- Нет, не любишь, но спасибо, что сказала.
В ее глазах стояли слезы, руки были сплетены огнем, но он уже не чувствовал ничего, кроме пламени души внутри. Сердце разрывалось, сгорало, но не чувствовало огня. Он хотел броситься за ней, догнать и быть всегда рядом. Он хотел притянуть ее к себе. Но не мог пошевелиться. Он знал, что это конец и знал, что должен отпустить ее, здесь и сейчас.
- Я хочу увидеть, как все закончится...

***
Он хотел увидеть, как все закончится. Ждать больше не было сил. Кровь пропитала рукав футболки, и тогда он заметил рану на плече. Плащ давно лежал на земле, жар будто ел его изнури и отсутствие одежды никак не облегчало ситуацию. Он еще различал запахи, но уже перестал видеть даже дымку перед глазами.
- Спайк? – этот голос звучал откуда-то сверху, и он не мог понять, откуда.
- Наверное, все наконец-то закончится, если я слышу ее, - он сам не заметил, как прохрипел эти слова вслух.
- Все только начинается, поверь мне, ты еще увидишь, как все закончится.
Теплая рука коснулась его плеча, и больше он не чувствовал ничего, только губы шептали:
- Баффи, будь рядом, ладно, 148 дней давно прошли...

3. Лекс

Он услышал выстрел, и обернулся. На него смотрели два огромным перепуганных глаза. Они увеличивались, становились похожи на океаны, по рубашке растекалась кровь. Первая пуля попала прямо в живот. Из раны обильно шла кровь, шелковая рубашка моментально впитывала влагу. Эта живительная красная влага. Каждая капля уносила из него жизнь. Перед глазами все плыло, а он все еще не мог понять, как такое могло случиться, почему сейчас, когда, казалось, его жизнь только-только начала налаживаться, он только-только нашел смысл, он только-только услышал голос...

***
- Лекс? Ты можешь говорить? – в телефонной трубке раздался знакомый звонкий голос. – У моего редактора есть к тебе пару вопросов, сможешь подъехать в «Планет»?
- Хлоя, я очень занят, это можно отложить?
- И чем ты занят? Несешься с бешеной скорость по шоссе? Помнится мне, это уже раз чуть не стоило тебе жизни.
- Думаю, наш бравый друг Кларк сможет спасти меня в случае смертельной опасности.
- Все-таки подъедь в «Планет», ради старых добрых времен, ладно?
- Каких еще времен, мисс Салливан? Я, конечно, встречусь с твоим редактором, но, Хлоя, к тебе это никак не относится.

***
- Без обид, чувак, к тебе это никак не относится! – он услышал голос откуда-то издалека. Перед глазами плыли красные пятна. Глухой выстрел, и он с гулом упал на мостовую. Больше он не видел ничего – не было ни пятен, ни тумана, только гул сердца, которое бешено колотилось, будто пыталась успеть куда-то. Лужица крови растекалась возле него по мостовой. Он чувствовал что-то странное – его качало на волнах океана. Океана из ярко-красной крови. Алые воды омывали его, и он начал различать смех, который доносился откуда-то издалека.

***
Издалека доносился смех. Лекс шел по длинному коридору и, достигнув двери, тут же вошел в шумный кабинет. На мгновение стихли все голоса, воцарила идеальная тишина.
- Смотрите-ка, великий Лекс Лютор спустился с небес в наш подвал!
- Донни, помолчи-ка, - Хлоя направилась к Лексу. – Лекс, идем, редактор ждет нас.
И они снова в длинном коридоре. Хлоя стремительным шагом бежала впереди. Лекс никогда не обращал внимания на грациозность девушки. Он не заметил, как она свернула в другой коридор, и чуть не врезался в стенку перед ним.
- Что такое, о чем задумались великие умы? – обернулась Хлоя.
- О некоторых надоедливых журналистках, мисс Салливан, - улыбнулся Лекс. Хлоя улыбнулась в ответ, и зашла в кабинет, увлекая Лекса за собой. Он ощутил легкий аромат лаванды...

***
Он ощутил легкий аромат лаванды и попытался открыть глаза.
- Сын, ты в лучшей больнице Метрополиса, не шевелись, все будет в порядке! – властный голос Лайонелла Лютора разносился по палате. – Отдыхай! – кто-то стремительно вышел и закрыл за собой дверь.
Лекс чувствовал, как что-то внутри напряглось. Он прислушивался к биению своего сердца, и не слышал его. Единственной, что он чувствовал – запах лаванды, едва ощутимый, но, казалось, стоит протянуть руку и... И он протянул руку, касаясь чего-то мягкого. Лекс отпрянул от неожиданности, а затем снова протянул руку, и ощутил другую руку в своей руке. Маленькую, женскую руку, пахнущую лавандой. Все чувства внезапно испарились, и он провалился в темноту, различая лишь белое пятно с красными капельками на нем.

4. Дин

Дину не спалось. Сэм мирно сопел на соседней кровати, казалось, ничто не может нарушить его сон. Наверное, это был первая ночь за полгода, когда его брат действительно спокойно спал, не просыпаясь каждый час и не начиная орать со сна и звать отца. Дин никогда ему не говорил, что со сна Сэм часто зовет отца. В глубине души он боялся снов брата, зная, что они иногда влекут за собой. Сердце глухо стучало в груди. Учащенно, будто стараясь выскочить. После того, как Дина исцелили, он часто просыпался, чувствуя что-то непонятное где-то у сердца, будто его пытались вырвать, а оно не давалось. Дин встал и направился в ванную. Наклонившись над умывальником, он оперся головой о холодное стекло зеркала и уставился в раковину, стараясь этим холодом хоть немного успокоить сердце. В раковину капнула кровь. Сначала одна капля, он не заметил ее. Затем еще несколько. Они медленно растекались по раковине и скатывались в сток, оставляя розоватые борозды на грязно-белом умывальнике, унося за собой частичку его сердца.

***
Она ушла, унося за собой частичку его сердца. Он не мог поверить, что она даже не обернется, и она обернулась.
- Удачи тебе, Дин, найди то, что ты ищешь, - и она улыбнулась, закрывая за собой дверь.
- Спасибо, Лейла.
Ему хотелось провалиться сквозь землю. Он чувствовал, что недостоин подаренного ему исцеления и не мог одновременно не ощущать пьянящую злость. Он злился на себя за то, что не умер прямо на месте. Злился на Сэма за то, что тот решил его спасти. Злился на Лейлу за то, что она не получила исцеление за день до того, как они с Сэмом появились у шатра. Он злился на всех и не злился вообще. Тупая боль медленно распространялась по его телу, а ее родная сестра с острым осколком стекла заползала в душу.

***
На раковине лежал острый осколок стекла. Дин не впервые видел такое – в гостиницах, где он останавливались, все не могло быть в порядке – самые дешевые мотели, самые дешевые пансионы. Треснувшая сантехника, никаких зеркал или разбитые. Но здесь стекло в зеркале было целое, а на осколке остались капельки засохшей крови, будто кто-то резал этим непрозрачным кусочком вены. Дин инстинктивно потянулся к осколку, и дверь с грохотом закрылась у него за спиной.
- Дин, не стоит, оставь, - на него смотрела девушка в белом платье, бледная, как сама смерть, слегка прозрачная.
- Кто ты? – Дин сжал кусочек стекла в руке, стараясь придумать, как вырваться из ванной.
- Оставь, все будет хорошо. Смотри, у тебя кровь, - она сначала провела полупрозрачной рукой по его щеке, а затем по руке. Дин разжал кулак – стекло оставило неглубокие порезы, из которых капельками сочилась кровь...

***
У нее из рук капельками сочилась кровь, казалось, он никогда не сможет ее оставить, чтобы он не делал, как бы не пытался, не получалось. Кровь капала на простыню, оставляя красны пятна, у края кровати, где они сидели сначала, кровь медленно бурела, у подушек следы все еще были алыми. Она уже не стонала и ничего не говорила. Слезы высохли, оставляя соленые следы на щеках. Она молчала. И он тоже молчал. Казалось, уже никогда и никто не произнесет ни слова, тишина съедала все, даже стук сердца не казался гулким. Он глухо отдавался в ушах и что-то не давало вырваться ему наружу. Постепенно стук ее сердца отдалялся, а его становился все слышнее. И вот он слышал только себя и стук своего сердца.

***
Он отчетливо слышал стук своего сердца, и больше ничего. Казалось, все остальное остановилось, время замерло, все вокруг него не дышало.
- Дин, - произнесла она. – Остановись. Пусть жизнь продолжается, такова твоя судьба.
Он смотрел на нее и ничего не видел, ничего не ощущал. Обычно призраки источали некий холодок, который будто обволакивал его со всех сторон. От нее исходило тепло, легкое, едва ощутимое тепло. Сердце бешено стучало в груди. Он обернулся и увидел, что в раковине не осталось ни капли крови. И снова повернулся к ней. Перед ним не было никого, он слышал тяжелое дыхание Сэма и звук собственного сердца.
- Береги Сэма, - легким шелестом пронеслось в воздухе, и Дин, покачав головой, вышел из ванной...