Не так давно я имела честь писать ревю на фрагмент СПН, созданный Кимом Маннерсом.- эпизод "Вера" из 1 сезона. Творческий почерк этого члена режиссерской команды субъективно близок моему мироощущению. Мне нравится, как он с помощью деликатной "бархатной диктатуры" добивается высочайшего психологического уровня игры от главных исполнителей - Дженсена Эклза и Джареда Падалеки. (Именно он убедил в эпизоде "Тень" строптивого Эклза, что иногда Дин должен полностью "открывать лицо" и - хотя бы на миг - превращать в миф бастионы, скрывающие внутренний мир старшего Винчестера).
Эпизод 2.04 "Afterlife" продолжает ряд незабываемых страниц СПН, принадлежащих "росчерку пера" мистера Маннерса. Это эпизоды "Жуки", "Пугало", "Тень", "Вера" и начальный момент 2 сезона - "Пока я умирал".
Композиция серии - это параллельное развитие трех абсолютно независящих друг от друга сюжетных (лучше даже будет сказать "персонажных") линий. У них есть точки соприкосновения, но это три разных мира, и три различных проблемы с первых же минут эпизода заявлены сценаристом Раэль Такер.

Начнем с самого очевидного и (вроде бы!) даже на беглый взгляд ясного, "прозрачного" плана. В эпизоде есть обособленный, и даже одинокий персонаж. Он, безусловно, положительный герой -  это профессор-культуролог, изучающий античную Грецию, доктор Мэйсон. В его жизни произошла страшная трагедия: недавно в глупейшей автомобильной катастрофе погибла единственная дочь, юная Анжела. Отец относился к ней буквально как к ангелу, отношения строились на любви и доверии, и у них не было причин скрывать что-то друг от друга. Невинность, скромность и добродушие Анжелы (не зря имя происходит от "ангела") сквозят в каждом снимке на страницах семейного альбома Мэйсонов. На каждом фото объятия и нежность. На каждом портрете  - счастливая дочь и улыбающийся ей отец.
"Семья-то большая, да два человека всего...". Это именно про них - прелестную Энжи (так звали ее при жизни безутешные ныне подруга и друзья) и убитого горем доктора Мэйсона.

Исключительно хорошо подобран актер на эту роль, не предполагающую какое-либо существенное внутреннее развитие. Он благороден, его внутренняя и внешняя зрелая мужская красота рождает восхищенную мысль: "Настоящая порода! Истинный аристократ и ученый муж".
Он не переигрывает ни в одном кадре. Его горю верят все.
 
Но вот Дин Винчестер...
Он просто как с цепи сорвался - отчаяние Мэйсона кажется ему хорошей миной при плохой игре. Его занимает только один вопрос: профессор, действительно, такой наивный "лопух" каким кажется или же он, посредственно актерствуя, "наводит тень на плетень"? Дочка-то после смерти стала опасным призраком, причем таким, с которым Винчестеры до сих пор еще не встречались. Да и Джон Винчестер дневниковых записей о таком типаже не оставил.
Мэйсон моментально выставляет за дверь зеленоглазого веснушчатого наглеца в видавшей многое  кожаной куртке. А Дин не просто оскорблен, он недоумевает: предатель Сэм принимает в его позорном выдворении  самое активное участие и многократно униженно извиняется за настойчивость и беспардонность старшего брата. Он приседает в реверансах и готов бить земные поклоны, лишь бы профессор отнес слова Дина на счет временного психического недомогания.
Братья потрясли один другого тем, что их взгляд на посмертную участь Анжелы диаметрально противоположен. Сэм уверен, что душа Анжелы уже на полпути к райским вратам, а растения во всех связанных с ней местах, начиная с кладбища, гибнут и сгорают, так как все горожане дружно переборщили в этом месяце с пестицидами. "Дерьмо всегда случается", как говорят прагматичные американцы.

Тут самое время рассказать о второй сюжетной линии. В первом же кадрах эпизода мы увидели совсем иную Анжелу. Разъяренную, расстроенную тем, что ее любовник изменил ей с ее же подругой и соседкой по комнате, сексапильной красоткой Линдси.
Энжи пытается найти душевный покой в обществе влюбленного в нее студента Нила. Но то, чем он пытается утешить девушку, не в силах помочь. Пиво, шоколад и громкие звуки рока из динамиков лишь сильнее возбуждают обманутую Анжелу. Внезапный приход изменника Мэтта заставляет ее истерически захохотать в лицо парням и выбежать, хлопнув дверью, в ночь. Нил не смог удержать Анжелу, а Мэтт не смог даже попросить  прощения и объясниться.
Через считанные минуты автомобиль девушки врезается в бетонное ограждение, так как взбешенный "ангелочек" от души орала на Мэтта, который позвонил ей на сотовый.  Энжи орала "Оставь!.. Меня!..В покое!..." на предельных децибелах как актриса "из погорелого театра", не глядя на дорогу.
Дым, разбитые стекла, обломки металла, на упавший телефон капает кровь...
В пустоте звучит изменившийся от ужаса и динамика голос Мэтта, повторяющий имя, только одно имя: Анжела!..
Развитию этой сюжетной линии пытается помешать только Дин. Тем более что ОН первый заметил мертвое дерево и зловещий выжженный правильный круг около свежей девичьей могилы.
В это же время Сэм почти молитвенно зарывает в дерн около надгробия Мэри Винчестер армейские медальоны отца, на которых выгравирована стандартная информация морпеха "Винчестер, Джон 306-00-3594 Группа крови - АВ. Не религиозен".
Дин в бессильном бешенстве: их мама сгорела дотла на потолке дома в Лоренсе! Даже праха не осталось после демонической расправы над несчастной Мэри. Поведение Сэма старший брат считает "...засвидетельствованием уважения куску гранита и бессмысленным времяпрепровождением", Но для Сэма посещение кладбища с бутафорскими могилами отца и мамы - это почти священный акт. Как причастие.
Каждый брат из посещения кладбища "выносит" нечто свое: Дин - уверенность в том, что в ближайшее время необходимо найти разгуливающий на свободе призрак-убийцу, а Сэм думает о том, что у старшего начинается отцовское помешательство на охоте на нечисть.
Не стану описывать сцены подобные по видеоряду великолепному триллеру "Кладбище домашних животных", вся серия весьма страшна и добавляет ужаса тот факт, что монстр и убийца-зомби - это прелестная соблазнительная девушка в невинном белом платьице.
Атмосферу разряжают лишь убойные афоризмы  Дина: "Я слышал, некоторые идут на отчаянные меры, чтобы заполучить девушку, но ты...Ты всех перещеголял. У тебя подружка просроченная, а спятили мы?"

Мастерство Кима Маннерса и его заслуга в том, что серия полна неимоверно ангстовых и драматичных диалогов между братьями Винчестерами. Собственно, только из-за этих фрагментов можно смотреть ее с неослабевающим интересом хоть несколько раз подряд.
Расскажу о наиболее любимых эпизодах.
 
Если день не задался, и я в плохом настроении, - проматываю начало серии и останавливаю диск на том месте, где изгнанный из университета Дин листает дневник отца и  лихорадочно ищет ответ на вопрос: что же превращает цветущие участки земли в проклятые невидимой тварью земли.
Сэм слушает его версию событий, закрывает кран - он умывался - и ошарашивает брата неожиданной гипотезой. Дин тяжело дышит, его взгляд стекленеет, но он дослушивает слова младшего о том, что Дину не так важна охота на зомби, как он пытается не подходить более к могилам родителей. Вообще никогда. Дин не верит своим ушам, тяжело, не мигая, смотрит на Сэма, а тот с трудом произносит: "Хочешь снова вмазать мне? Давай, если тебе от этого станет легче". Очевидно, что подлый внезапный удар в челюсть, которым Дин пытался отрезвить Сэма в предыдущей серии, и на который младший принципиально не стал отвечать, стал причиной этих горьких слов.
В одном интервью Константин Райкин сказал, что он ясно различает, настоящий ли мужчина перед ним. По словам гениального российского актера для формирования истинной мужской сущности необходимо, чтобы тебя хоть раз ударили в лицо, и, во-вторых, необходимо достойно пережить момент, когда тебе отказала женщина. Без проживания на своей шкуре этих двух трагедий юноша остается внутренне пустым.

Сэм ГЕНИАЛЬНО произносит фразу-предложение ударить его вновь. Именно по лицу. Он неимоверно смотрит при этих словах на Дина. Мы привыкли к тому, что именно старший брал на себя неблагодарную немую роль моральной "боксерской груши". Теперь перед нами внезапно выросший за считанные дни младший брат. Выросший внутренне. В чем-то с этого момента он равен Дину.
Дин не выдерживает взгляда Сэма и бесславно сбегает со словами "Пойду выпью... один".

И, конечно, неимоверен финал. После этого фрагмента, когда режиссер остался, наконец, доволен и прозвучали божественные слова "Снято. Всем спасибо, все свободны"... Джаред и Дженсен не сразу сбросили маски Винчестеров. Маску Дина пришлось отрывать "с мясом", настолько глубоко проник актер Эклз в суть трагедии персонажа. 
Дженсен не смог вернуться в трейлер, он долго существовал "в прострации", не будучи в силах забыть мощнейший финальный диалог, не замечая, что он все еще по-мальчишески рыдает... Он  просто, бесцельно и долго брел в никуда по шоссе, пока мысли и эмоции не вернулись в привычную для него норму. Режиссер в интервью позже говорил, что Эклза не было в трейлере несколько часов. Так, с неимоверными психическими затратами и душевными жертвами, с кардинальной ломкой привычного образа "у-старшего-брата-все-в-порядке-и-все-под-контролем", с видимыми и невидимыми зрителю актерскими слезами был создан феноменальный эпилог. Таких ангстовых финалов еще не было. Даже если вы не пересмотрите эпизод, а прочитаете прекрасные субтитры Нат - эмоциональный шок не замедлит себя ждать. Возможно, что и по вашим, а не только по диновым щекам потекут слезы.
Но это будут те слезы, которые необходимы для взросления души.
Спасибо Вам, мистер Ким Маннерс! Вы - несомненный добрый гений мира Supernatural.
Этот обзор - мое признание Вам в любви.
Господа актеры, вы тоже сделали невероятное - ваше существование в этом эпизоде подтверждение того, что вы истинные профессионалы. Теперь главное - поддерживать этот уровень. И верить Маннерсу. Только зная и любя артистов, можно снимать подобные шедевры.

(Я имею в виду не только  2.04. Мир СПН полон необыкновенных открытий!)

До финала еще далеко...