Часть 3

World was on fire, no one could save me but you.
Strange what desire will make foolish people do.
I never dreamed that I'd meet somebody like you.
And I never dreamed that I knew somebody like you.

"Wicked Game" by Chris Isaak

Дин открывает глаза. Потолок над ним незнакомый, деревянный и закопченный. Дин вздыхает полной грудью, странное ощущение не стесненных легких, когда  свободно входит и выходит кислород.  Ему непривычно ощущать холодную сталь воздуха, свою наготу под одеялом, отдающим плесенью, и то, что он на удивление не связан. Пульсирующая боль во всем теле, торчащие пружины матраса, чье-то тепло рядом.

Воспоминания даются с трудом. Теперь всегда так: ждать, когда память вернется, гадая, что восстановится, а что потеряно навсегда. Дин пошевелил не скованными на этот раз запястьями, наслаждаясь чувством свободы, и повернул голову. Парень – ах, да, Сэм, его брат Сэм – сидел рядом на кровати, щелкая клавишами лэптопа.

- И долго я… - спросил он заплетающимся спросонья языком.

Сэм мягко захлопнул крышку ноутбука, руки едва заметно дрогнули.

- Пару дней, - он быстро посмотрел на Дина и отвел глаза, тот не успел определить их выражение, но, похоже, парень совсем не ложился спать.

На щеках пробивалась щетина, глаза ввалились, Сэм устало хлопал ресницами. Он двинулся, словно хотел протянуть руку, но тут же положил ладонь на одеяло, разглядывая ее как самую интересную в мире вещь.

- Как ты себя чувствуешь?
- Прекрасно, - ответил Дин.

Он сел, опершись. Ему плохо. Желудок ныл от рвотных судорог. В прошлый раз его напичкали лекарствами, и ощущение, будто его выскоблили изнутри, притупилось. На этот раз он оказался в собственной шкуре, как есть, но уж лучше так.

Поколебавшись, Дин добавил:
- Побаливает немного. И пить хочется.

Сэм протянул ему бутылку с водой, но у Дина не хватило сил открутить крышку. Сэм помог, и Дин жадно хлебнул чуть не полбутылки в один глоток. Сэм удержал его.

- Сразу много не пей.
Он кивнул, с трудом завинчивая крышку:
- Спасибо.
- Помнишь, чем они тебя пичкали? Лекарства…

Дин мотнул головой.

- Никто не говорил названий. Раз в день синюю, по две желтых два раза в день, одну белую во время каждой еды. Маленькие красные пять раз в день. Иногда порядок менялся, день ото дня.

Конечно, я могу назвать тебе препараты, Дин. Но зачем тебе это? Главное, что я твой врач и сама знаю, для чего они. Ты должен доверять мне, если хочешь, чтобы лечение помогло. Ты мне доверяешь, правда?

Сэм кивнул нервно, и Дин нерешительно покатал бутылку в руках.

- Насколько я понял, все они имели сильные побочные эффекты, даже если ты и нуждался в лечении. А тебе это было ни к чему, - он развернулся к Дину. – Думаю, отчасти ты уже избавился от этой гадости.

Дин согласно наклонил голову, отвинтил пробку и опять отпил из бутылки. Вода окатила пустой желудок, и до него дошло, что одна из причин его хренового состояния – голод.

- Есть чего-нибудь пожевать?
- Не знаю… - Сэм рассеяно почесал затылок. – Я… я не хотел оставлять тебя.
- Ты не ел два дня? – Дин не удержал слабо закрытую бутылку, она стукнулась об пол, расплескивая воду.

Он вскочил, схватил первое, что попалось под руку – край своего одеяла – и кинулся вытирать лужу.

- Прости, - быстро повторял он. – Прости, прости, я нечаянно.

Иногда это срабатывало.

Сэм положил руку на его плечо, Дин вздрогнул, вспоминая, что он все еще голый. Сэм печально смотрел на него.

- Дин, все нормально, старик. Это просто вода, - он отцепил пальцы Дина от мокрого одеяла и усадил обратно на кровать. – Мне наплевать. Давай лучше одеваться.

Дин вырвался из его рук.

- Я не маленький, - буркнул он, злясь на Сэма, на самого себя.
- Нет, - Сэм шумно выдохнул, стиснув кулаки так, что побелели костяшки пальцев. – Конечно, нет. Извини. Просто… Ты помнишь что-нибудь? Обо мне, о нас?

Дин мотнул головой.

- Я говорил уже. Все, что я помню – психушка. Они твердили мне… - скривив угол рта, он посмотрел на ладони, лежащие на бедрах. На правой ноге расползся синяк, отпечаток пятерни, Бог его знает, откуда взявшийся. – Что у меня галлюцинации. Что я опасен.
- Ну, в чем-то они были правы, - горько усмехнулся Сэм.

Он поднялся с кровати и подошел к груде сумок у входа, наверное, он принес их в спальню, пока Дин был в отключке. Он достал из сумки одежду и швырнул ее Дину на кровать вместе с одним из баулов.

- Вот.

Дин встряхнул перед собой джинсы, разглядывая. Тяжелые, жесткие, потертые. С другой стороны, они прочные. Он натянул футболку, сверху рубашку с длинным рукавом. Амулет. Или кулон, или что там еще, штука, которую Сэм вручил ему, давила на грудь под одеждой, и он выудил его, повесив поверх футболки, с минуту разглядывая. Яснее в мозгу не стало.

Сэм подобрал лэптоп с пола и отнес его на стол в другой конец комнаты.

- А что в сумке? – спросил Дин.

Сэм уселся в кресло и медленно раскрыл ноутбук. Если бы Дин знал Сэма лучше, то понял, что он избегает его взгляда. Но Сэм был сейчас для Дина Тем Парнем, вроде Шептуна Дэйва, который при разговоре смотрел куда угодно, только не в лицо собеседника.

- Это твоя сумка, твой багаж. Я подумал… Если ты покопаешься в своих вещах, может, вспомнишь что-нибудь.
- А… - Дин подтянул сумку ближе. – Логично.

Так. Ладно, мой багаж. Типа… мои вещи.

Одежда обычная. Еще одни грубые прочные джинсы – ничего примечательного, кроме подозрительных темных пятен местами (даже думать об этом не хочу). Майки и рубашки. Бордовая клетчатая рубашка заинтересовала его,  он решил, что у нее слишком пижонский вид, наверное, Дин позволял себе вольности.
Пара серых круглых камешков-голышей, наполовину заполненная телефонная книжка, непонятная штуковина, приборчик, похоже, бывший плеер. Он провел пальцем по пластиковому корпусу, не догадываясь о назначении.

- Твоя работа, - неожиданный возглас Сэма из-за спины напугал его, он выронил прибор.
- Прости, я не хотел, - быстро выпалил он по привычке, и Сэм покачал головой.
- Ничего, все в порядке, крепкая машинка, через многое прошла. Помнишь, когда полтергейст в Ма… - Дин захлопал ресницами, и Сэм осекся. – Ничего. Неважно, извини.

Он махнул рукой и вернулся к монитору. Дин поднял плеер, повертел в пальцах. Его работа?

- А для чего он? – обратился он к Сэму, щурившемуся в монитор. Судя по виду, у парня раскалывается голова, но Дин не был уверен. Сэм запустил пальцы в вихры.
- Это ЭМФ, улавливает электромагнитные излучения, - он вздохнул. – Мы использовали его для обнаружения призраков.
- А… - Дин разочарованно отложил машинку в сторону. Каждый раз, когда казалось, что он сделал шаг вперед, его снова отбрасывало в галлюцинации. Интересно, что приключилось с ним, с Сэмом, что довело их до такого состояния, почему они погрязли в глупых иллюзиях?

Нет, Дин, привидений не существует.

- Дин, я…

Дин кивнул подбородком.

- Нет, нормально все. Просто… пытаюсь выяснить.

Он не подозревал, что будет так сложно. В больнице доктор Валери, другие врачи, медсестры, санитары творили с ним жуткие вещи, он даже не хотел вспоминать об этом (все равно бы не получилось, сцены возникали перед глазами обрывками). Но там все было знакомо. Он с полуслова понимал, как строить поведение.

Он совершенно не знал Сэма. Что означает, если Сэм потирает переносицу или лоб? Трудно сказать. Сэм может в любой момент отвернуться от него, осознав, что Дин совсем не тот человек, который ему нужен. Дин не знал, что говорить, как себя вести. По какому действовать сценарию?

С другой стороны, Сэм удобно чувствовал себя среди ножей и пистолетов, других приспособлений, названий которых Дин не знал. Иногда он смотрит на Дина с беспомощным видом, но чаще всего Сэм пугающе уверен в себе. И хотя Дин пока не на сто процентов убедился, что он именно та персона, которую искал Сэм, он чувствовал, как мерзкий давящий ужас, страх перед остальным миром отступает благодаря Сэму. И это слегка смущало. Его грызло чувство вины за то, что он не может предоставить парню Того Дина.  Как будто он плохо старается, не желая напрячь извилины.

Сэм кивнул, и Дин заметил, как тот проглотил ком в горле.

- Да, понятно.

Дин вздохнул и вернулся к сортировке его вещей. Фотографии. Красивая светловолосая женщина. На обороте надпись Мэри, 1981 год. Слишком стара для бывшей девушки. Мужчина с двумя мальчиками – Джон, Дин и Сэм, 1989 год. Джон – отец, наверное. Мальчик постарше с винтовкой в руке и незнакомый мужчина. В мальчике он определил себя, по веснушкам и улыбке, но о незнакомце узнал только из надписи – Пастор Джим, 1992 год. Мальчик – это он сам, теперь ясно – держит на руках карапуза, судя по тексту, Сэма. 1983 год. Белокурая Мэри и Джон, 1978 год. Светятся счастьем. Должно быть, это мама. Недавних снимков нет. Он отложил фото в сторону, расспросит о них Сэма позже.
Его руки не помнили винтовку, он не представлял, хорошо ли с ней справлялся.

Туалетные принадлежности. Электрическая бритва в пластиковом чехле. Он провел рукой по бритому черепу. Пока ему не понадобится. Он изучал свои вкусы по запаху дезодоранта, по зубной пасте. Шампунь и куча средств для волос, на удивление дорогих, но пока бесполезных. Кхм, начатая пачка презервативов. Значит, учитывая пижонскую бордовую рубашку, доктор Валери оказалась права насчет его распущенности. Хотя он мог и ошибаться.

А может, и нет, подумал Дин, открывая пластиковую коробку.
Он взвешивал на ладони приличных размеров искусственный член, в другой руке держал начатый флакон смазки.

- Э… - протянул он. – Ты уверен, что все мне рассказал?

Сэм обернулся и вспыхнул до корней волос.

- О… Это? Это мое…
- Мне послышалось, или ты сказал - это мои вещи?
- Ну да, так и есть… О, Господи… Просто ты любил применять эту штуку на мне.
- Ага, на тебе, - повторил Дин бесцветным голосом.
- Мы пробовали на тебе пару раз, - Сэм сделал попытку объясниться, краснея еще больше, потирая ладонями бедра. – Но ты… тебе нравилось все натуральное.

Дин еще раз поглядел на дилдо, и его глаза в ужасе расширились.

- Что же мы за братья тогда?
- О, Господи… - снова начал Сэм, он выглядел испуганным, и Дину трудно было упрекнуть парня. Хотя… дилдо его заинтересовал. - Я предупреждал, в двух словах сложно объяснить.

Дин тут же представил, как штуковина входит в тело Сэма, и вздрогнул. Нельзя сказать, что с отвращением. Но… Он уложил приспособления обратно в коробку и убрал подальше, сейчас он не желал даже думать об этом. Скорее всего, он трахал собственного брата. Врачи были правы, он сумасшедший, маньяк.

- Сложно… - бесцветным эхом отозвался он. – Ага, ясно.

Он встал.

- Куда ты собрался? – спросил Сэм, видя, как Дин торопливо натягивает туфли.

Дин вздохнул.

- Приятно было познакомиться… то есть, наверное, не то слово, потому что на самом деле приятного мало. Но, думаю, пора возвращаться.

Сэм вскочил на ноги и двинулся на Дина, тот отступил на пару шагов, нащупывая лед дверной ручки.

- Что ты хочешь сказать, Дин?
- Я… - он опустил и поднял ручку, проверяя, готовясь широко распахнут дверь, стоит Сэму кинуться на него. – Слушай, старик, со мной явно что-то не так… да и с тобой тоже, если мы… Понимаешь, призраки и монстры - это просто галлюцинации… полно народу, который верит в подобный бред. Но то, что мы с тобой… ты же мой брат? Хотя я и чокнутый, но понимаю – это ненормально. Тем более, если я… - Дин запнулся, догадка – ужасная – поразила его. – Я же не… Это не было насилием, правда?

Сэм с минуту пораженно смотрел на брата, и тот уже стыдился своего вырвавшегося ненароком вопроса.

- Нет. Боже, Дин, нет, ничего подобного, - Сэм сделал шаг к нему навстречу, и Дин приоткрыл дверь. Сэм замер. – Такого никогда не случилось бы. Ты не стал бы…

Дин поднял руку, не желая выслушивать поток не нужных извинений, объяснений или – Господи, прости – подробностей.

- Хорошо, и это радует. Ладно, а теперь я пойду. Здесь есть поблизости полицейский участок или больница? – он посмотрел на Сэма. Парень выглядел так, будто у него только что пристрелили любимую собаку. Дин смягчился. – Знаешь, тебе бы тоже помощь не помешала, в смысле, - он закусил губу, подбирая слова. – Все эти мотели, мошенничество с кредитками, охота… не следует этим заниматься. Это не совсем нормально, понимаешь?

Сэм хохотнул, резко и нервно.

- С нормальным у нас всегда не срасталось, Дин.
- Ясно, - Дин кивнул и перенес ногу за порог. – Уже понял. Ну, это не означает, что не стоит пытаться, можем попробовать.
- Дин, - Сэм сделал маленький шажок. – Можно мне… можно хотя бы поцеловать тебя на прощание.

Уголком глаза Дин определил, что нож и пистолет Сэма находятся в дальнем углу комнаты. Парень не вооружен, глаза на мокром месте. Грудь у Дина больно сдавило. Хотя у него и не было ответных братских чувств к Сэму, на пару секунд можно притвориться. Все же он спас ему жизнь.

- Да, конечно, - ответил он. – Почему бы и нет.

Сэм не кинулся к нему, за что Дин был благодарен, все еще придерживая дверь, а подошел медленно. Большие ладони легли на скулы с двух сторон, пальцами  поглаживая за ушами, и потом его рот широко накрыл рот Дина, мягко и страстно одновременно. Сэм втянул нижнюю губу Дина между своими, и тот почувствовал, что его охватывает жар, загорающийся где-то внизу, в животе, растекающийся по телу приятным теплом, словно ликер. Дин едва успел вдохнуть, как в тумане, но через секунду сам приоткрыл рот, и язык Сэма пробрался внутрь, щекоча небо.
Дин вцепился в рубашку Сэма на груди, не уверенный, желает ли притянуть парня ближе к себе или отпихнуть подальше.

- Сэмми… - выдохнул он наконец.

Неудивительно, что они спали друг с другом, если парень так классно целуется.

И вдруг все изменилось. Он уже лежал на полу, глядя в потолок и на лицо Сэма снизу вверх, ощутимо стукнувшись головой об пол. Входная дверь с грохотом захлопнулась.

- Ты никуда не уйдешь, Дин, - заявил Сэм, ткнув его в живот.

По спине Дина пробежали мурашки. Сэм завел ему руки за спину, через секунду чем-то стягивая запястья. Ну, Дину не привыкать, он уткнулся носом в доски пола, стараясь дышать неглубоко.

- Придется тебя связать.
- Нет, правда, - Дин втянул воздух в легкие, когда Сэм рывком повернул его на спину. Плечам Дина это не понравилось. Хотя, опять же, ничего нового. Сэм принялся за ноги. – Может, не стоит?
- Боже, ты умудряешься доставать меня, даже потеряв память, - рявкнул на него Сэм. Дин наблюдал, как Сэм накручивает узлы на ногах (да, парень знает в этом толк), и его члену трудно было понять, нравится ему это или нет. – Поражаюсь, как тебе удается?!
- Сэм, - снова попытался Дин. В глотке сухо запершило, то ли от лекарственной ломки, то ли от страха. Чего удивляться, парень швырнул его на пол как куклу и наматывает узлы, чертов скаут. – Слушай, старик, нельзя так жить. В смысле… разве ты не хочешь нормальной жизни? Женись, детей заведи, найди приличную работу.

Сэм присел на корточки, склонился, его лицо, побагровевшее явно не от стыда, оказалось в паре дюймов от лица Дина. Вид у Сэма был такой угрожающий, что Дин с трудом проглотил слюну, понимая, что очутился в вот дерьмо ситуации.

- Если ты не замолчишь, Дин, я тебе рот заткну, Богом клянусь.

Дин молча кивнул и выполнил просьбу.

Сэм долгое время смотрел на него пристально.

- Ты назвал меня Сэмми, - наконец произнес он и медленно провел рукой по щеке Дина и по ежику волос на макушке. – Значит, ты все еще есть где-то там.

***

Часть 4

I just want to feel
safe in my own skin
I just want to be
happy again
I just want to feel
deep in my own world
but I'm so lonely I don't even want to be with myself anymore
On a different day
if I was safe in my own skin
then I wouldn't feel
lost and so frightened
But this is today
and I'm lost in my own skin

And I'm so lonely I don't even want to be with myself anymore

I just want to feel safe in my own skin
I just want to be happy again

"Honestly OK" by Dido

Время от времени Сэм отвязывал его. Правда, подъем и укладывание обратно в кровать отнимали много времени из-за сложной комбинации из эластичного корда, протянутого под матрасом и за спинкой кровати. Первый раз, когда Сэм стягивал с него джинсы, Дин застыл, готовясь сопротивляться.

- Сэм…

Тот закатил глаза.

- Придурок, ты решил, я изнасиловать тебя собрался? Господи, дай мне силы.
- Сэм, - Дин облизнул сухие губы. – Ты можешь не привязывать, я не…
- Ладно тебе, Дин, - он усмехнулся, глядя сверху вниз. – Ты не помнишь меня, но я прекрасно знаю тебя. Ты не успокоишься. Будешь мило улыбаться, врать, но стоит мне отвернуться или уснуть – тут же сбежишь. А я не могу… этого допустить, - он снова слегка коснулся его бритой головы, и Дин почувствовал неясное желание прижаться к этой руке, желание близости. – Извини, ничего удобнее не придумал… Попробуй уснуть, хорошо?

Дин окинул себя взглядом.

- Ага, так называемый брат связал меня, лежу пластом на прогнившей кровати, ну конечно, это способствует здоровому крепкому сну, - проворчал он и откинулся на подушку, заботливо подсунутую Сэмом.

Сэм принес нож и пистолет, сел на край соседней кровати. Нож он положил под подушку, проверил патроны в пистолете, защелкнул их обратно и положил пистолет на тумбочку между кроватями. Нервно потер руками о джинсы, не поднимая глаз.

 Наконец, произнес:
- Понимаешь, больница… это нехорошие люди, Дин. Они даже не люди…если делали все, чтобы причинить тебе боль, сломать тебя. И я не утверждаю, что у нас нет собственных проблем, - тут Дин слегка хохотнул с сарказмом, Сэм удивленно глянул на него, но продолжил. -  Но мы не сумасшедшие. И ты не чокнутый. Все, о чем я тебе рассказывал, на самом деле существует. Иногда… эх, да много раз я мечтал, чтобы это оказалось вымыслом. К сожалению, это правда. Завтра я постараюсь доказать тебе.

Дин смотрел в потолок, тихонько вращая запястьями в веревках. Не особо двинешься. Сэм знал толк в узлах.

- И как же ты собираешься это сделать?

Сэм тяжело вздохнул, и этот звук снова уколол Дин чувством вины.

- Попробую вызвать призрак.

***

Родинка на щеке Сэма. Под глазом. И еще одна, на ключице, больше и темнее. На вкус они совершенно разные. Звуки, вырывающиеся у брата, когда он касается каждой из них языком, покусывает, тоже совсем разные.

Кажется, они занимались этим днями напролет: неторопливое колебание сплетенных бедер, смыкающиеся и размыкающиеся руки; губы, язык, зубы на обнаженной коже, вспышка, заключающая их в пространство без времени, без начала и конца.
Кажется, они могли заниматься этим  вечно: гладкие ленивые скольжения напряженных влажных членов, тихие призывные стоны, вырывающиеся помимо желания; пульсирующие волны наслаждения.
- Дин… - Сэм произносит его имя по-особому, и он не сразу понимает, что так его зовут. – Дин…

Вот, думает он. Как это должно быть.

- Сэм, - произносит он наугад. Нет, нужно потише. – Сэмми…

Словно секретный код, это раскрывает парня под ним. Улыбка Сэма ослепляет… Но от этого присутствие Тьмы становится еще ощутимее. Как змея, заползает она в дальние уголки его сознания.

Высматривает, вынюхивает, выискивает… но что?

Он ничего не помнит и не понимает, но чувствует ее холодное присутствие, свой ужас. Невыносимый ужас.

- Дин, - Сэм – Сэмми – зовет его, цепляется руками. – Дин…

У твари нет головы, но если бы была, она с интересом склонила бы ее, прислушиваясь к голосу Сэма. Паника охватывает Дина до дрожи в сердце, инстинктивно он отпихивает брата от себя.

Она схватит Сэма, тварь убьет его.

 Но этого не произойдет.
Сэм не желает уходить, он хватается, впивается ногтями, но Дин не даст скользкой жирной тьме поглотить брата. Сэмми. Не обращая внимания на боль, он отрывает его от себя, шаг за шагом удаляясь, пока не остается один в ледяной тьме. Он сидит на земле, измученный, трясется от холода и ждет, когда тварь настигнет его.

***

И тут Дин проснулся.

Его передернуло от увиденного во сне, даже хорошо, что он связан. Дин моргнул, глядя в потолок, потом повернул голову. Сэм сидел на кровати, уставившись на него.

- С…Сэмми? – во сне произносилось легче, сейчас что-то погасло в интонации. Но и того хватило, Дин заметил, как Сэм вздрогнул и прикрыл глаза.
- Дин? – слишком отчетливо прозвучал вопрос в одном единственном слоге.
- Нет, ничего.

Сэм продолжал взволнованно следить за ним, и Дин опять уставился в потолок, давая понять, что опять спрятался в свою раковину.

Ему давно не снились сны. В больнице снов не было, а, так или иначе, жизнь его брала отсчет из психушки. Они объясняли, что это из-за лечения.

Мы хотим, чтобы сон твой был спокойным, пока ты здесь, Дин. Наша цель - освободить тебя от бесполезных фантазий, не потворствовать им.

Дин постарался избавиться от сна. Его член наполовину встал, с привязанными ногами не очень-то скроешь этот факт, спасибо одеялам, которыми снабдил его Сэм. В лечебнице, наглотавшись таблеток, о подобных вещах можно было не волноваться. Хотя, если верить Сэму, ничего нового тот не увидел бы.

- Как это все началось… - вдруг спросил он. – Сколько… сколько нам было?

Голос Сэма звучал глухо, он отвел взгляд. Но ответил довольно быстро.

- Мы были детьми, - сказал он. – Мне двенадцать, тебе шестнадцать.
- Гос… - по привычке, он оборвал богохульство, чуть не вырвавшееся изо рта. Но все же выдавил с трудом. – Господи Иисусе.
- Это все демон. Суккуб. Он… - Дин слышал, как Сэм пытается произносить слова пересохшим горлом, так стараются завести заглохший мотор. – Он довольно мерзко над нами поиздевался.
- Я… - страдание в голосе Сэма было неподдельным, и Дин не знал, как продолжить. – Какой еще суккуб?
- О, Боже, - Сэм усмехнулся и прерывисто вздохнул. Потом более спокойно добавил. – Это особый демон… Не самый опасный, но питается сексом. Сексуальной энергией.
- И он принудил нас к.. – Дин не договорил.
- Нет! – недовольно вспыхнул Сэм, но слишком резкий тон возражений заставил Дина засомневаться. – Ну… в какой-то мере. Не совсем. Это… сложно объяснить.
- Опять это слово, - проговорил Дин.
- Ну, просто… Можно, я не буду об этом сейчас? Я расскажу тебе все, что захочешь: об охоте, о чем угодно… но только не это.
- Хорошо.

Дин пошевелил ногами, злясь на неудобное положение. Он никогда не любил спать на спине, хотя слово никогда звучало смешно, учитывая его жизнь в лечебнице. Слишком открытая позиция, слишком уязвимая.

- Хорошо, позже.

Повисло молчание, в голове расползлась пустота, Дин осторожно тронул ее, как синяк или
больной зуб. Он вспомнил счастливого Сэма во сне, его слепящую белозубую улыбку. Интересно, как выглядел улыбающийся Сэм в реальной жизни? То, что видишь во сне – это правда? Кусочки воспоминаний?

- Двенадцать?

Он медленно повернулся к Сэму. Двенадцать… не слишком ли рано?

Он все еще не мог разглядеть лица Сэма. Тот сидел, локтями опершись на колени, волосы свисали на лоб.

- Знаешь… Мне было нужно… И ты оказался рядом. Ты всегда был рядом. Что бы ни случилось.

Дину не понравилось это был. Он не уверен, сможет ли (хочет ли) стать для Сэма прежним Дином. Но… как будто перед его носом захлопнули дверь в прошлое, утерянное навсегда, и теперь начинать жизнь с белого листа.

- Прости… - начал он, и плечи Сэма свесились грустно. – Хотел бы я вспомнить.
- Знаю.
- Я… - Дин подбирал слова. – У тебя есть родинка…
- У меня полно родинок, Дин.
- Нет… То есть, да, но… одна, на ключице, - Дин закрыл глаза, припоминая. – И на другой ключице. Всего их пять, как перевернутая звезда.
- Точно… - Сэм подскочил на кровати, скрипнув матрасом.

Дин открыл глаза и нашел Сэма, пристально следящего за ним. Он покачал головой, видя в его жадном взгляде надежду.

- Нет, правда, это все, что я помню.

Это ложь. Я помню, что ты чувствовал подо мной. Помню, как ты касался меня. Настоящего. Помню, как ты произносил мое имя. Дин не был готов признаться.

- Ну, - Сэм довольно улыбнулся. – Уже что-то.

Он отвязал его, в этот раз полностью.

- Все равно я спать не собираюсь, - сказал Сэм, потирая ввалившиеся от усталости глаза. – Интересно, не осталось ли у них кофе?

Дин повертел запястьями, растирая их, хотя Сэм связывал не туго, и кисти почти не ныли.

- Дин, - Сэм опустил руки. – Я не прошу тебя… я умоляю. Не уходи. Не вздумай возвращаться. Ты же не можешь… Они сделали с тобой такое, им нельзя доверять и ждать от них помощи.

Дин пожал плечами, пришла его очередь отвести взгляд. Как это объяснить Сэму? Он смотрит и видит в нем Храброго Дина, Великолепного Дина, Старшего Брата Дина. Конечно, он не доверял доктору Валери, остальным в больнице, Господи, нет, но… Меньше всего он доверял сейчас самому себе.

Потому что он не ощущает себя Храбрым Великолепным Дином, он даже чьим-то братом себя не считает. Сейчас он слаб и ненадежен, и чертовски напуган (это главное его чувство). Почему он оказался в психушке? Кто-то поместил его туда. Что с ним произошло?
Пока он не найдет ответы на вопросы, не узнает причину, он не может никому верить.

***

Они нашли кофе, старое и затхлое, Сэм пил чашку за чашкой, рассказывал Дину случаи из их жизни.

…Ты научил меня читать по вывескам баров и комиксам в газетах, я мог прочесть Anheuser Busch еще до историй о Дике и Джейн.

…Отец выдал мне пистолет, и ты просидел со мной всю ночь в засаде, ожидая, когда нечто покажется из кладовки. Никто так и не вылез, ты был разочарован.

…Ты был хорош, то есть… ты и сейчас не хуже. Ты охотился, сколько я себя помню. Мне кажется, ты просто получал удовольствие. Стоишь, бывало, у могильного камня, смотришь на разрытую могилу… таким взглядом, знаешь… Как будто ты безмерно счастлив и именно этим хотел заниматься всю жизнь.

…Вот, видишь шрам? Это ты мне зашивал, скрывал от папы неделю, пока шов не зажил. Хотя он вряд ли обратил бы внимание. У него было два определения ранений – «угроза для жизни» и «до свадьбы заживет».

…И мы с папой выслеживали тебя из-за сарая, я слепил здоровенный снежок, и, когда папа отвернулся, я сунул снежок прямо ему за шиворот и убежал со всех ног, пока ты обстреливал папу, прикрывая меня. Я думал, он меня сейчас убьет. Но… никогда не слышал, чтобы он так хохотал.

…Я постоянно чего-то боялся… Я помню свои страхи.

…Мама… Все, что я узнал о ней, только благодаря тебе. Знаю, что ее духи пахли миндалем. Знаю, что она пекла лучшие блинчики в мире, с тем хрустящим арахисовым маслом. Знаю, что ты валялся с ней рядом на кровати в родительской спальне, и вы пели мне песни, еще до моего рождения.

…Ты был моим первым. Ты всегда был для меня первым… во всем.

- Ложись, поспи, - остановил его Дин, когда Сэм с сонным видом поднес ко рту очередную чашку кофе. – Я… никуда не уйду. Когда ты проснешься, я буду рядом.

Сэм ничего не ответил, лишь кивнул ему и повалился на кровать, зарываясь лицом в подушку.

Он верит мне, подумал Дин.

И это сработало.

***

…Ты был моим первым. Ты всегда был для меня первым… во всем.

Привет, Дин! С возвращением в наш мир! Знаешь, где ты находишься? Это Аркадия, психиатрическая лечебница. Помнишь, как ты здесь оказался? Твои родители очень о тебе заботятся, Дин. У тебя серьезные проблемы, да, к сожалению. Но не волнуйся, мы поможем тебе поправиться. Я буду твоим лечащим врачом. Меня зовут доктор Валери.

Дин наблюдал за спящим Сэмом, что-то мерзкое ворочалось и ворочалось в груди. Когда-то он был нормальным человеком, со своими воспоминаниями, своей жизнью, семьей. Да, пусть ненормальной, но его собственной. И теперь все ушло. Украдено, отнято, вычищено доктором Валери и ее командой. И пустоту они собирались заполнить (если верить Сэму) ложью?

Дин, сегодня мне звонила твоя мать. Знаешь, что она сказала? Она очень в тебе разочарована. Ее огорчает твое упорное нежелание прислушаться к нашим мудрым советам. Что ты продолжаешь цепляться за свое безумие. Она любит тебя, а ты, Дин, разбиваешь ей сердце. Разве так себя ведут любящие сыновья?

Неужели звонок состоялся, и слова были произнесены его матерью на самом деле? И эта красивая добрая женщина с фото почувствовала бы отвращение, видя его сейчас? Интересно, знала ли она о нем и Сэме? Может, отсюда ее злоба?

Во сне Сэм казался совсем юным, несколько серебряных прядей в темных волосах ничего не могли с этим поделать. Дин сунул руки под бедра на кровати, подавляя желание запустить пальцы в эти густые вихры. Ты всегда был для меня первым.

Мне было нужно… И ты оказался рядом. Ты всегда был рядом. Что бы ни случилось.

Что могло произойти с ними? Что заставило мальчика просить это у старшего брата? И можно ли объяснить или оправдать необъяснимое влечение, желание, которое он испытывал к Сэму?

Дин отчаянно желал верить Сэму. Парень вел себя так искренне и, с другой стороны, кому не понравится, если тебе докажут, что ты не сумасшедший. Кому не хотелось бы иметь семью и друга, который люб… который проберется в психушку и вытащит тебя оттуда, чей голос сломается, произнося: Мне сказали, что ты умер.

Веки Сэма дрогнули, он издал тихий стон, пошарил рукой по пустому матрасу и повернулся к Дину спиной, сворачиваясь клубком на кровати.

Желание верить парню пугало Дина. Тогда… это подтвердило бы все, что он чувствовал в лечебнице – сопротивление, страх, удушающий гнев из-за того, что они делают с ним, из-за своей беспомощности. Лучше от этого не станет, но, по крайней мере, он получит свой собственный мозг, свои чувства. Поэтому он и страшился верить Сэму. Потому, что хотел верить.

Он вспомнил девушку, все называли ее Твинни. Она считала себя эльфом и что родители-эльфы покинули ее на Земле. Горацио думал, что в прошлом был моряком. Гэвин доказывал, что Джек и Риппер посылают ему секретные послания. Они верили в свои слова также сильно, как и Дин верил в иллюзии, так называла их доктор Валери, хотя время от времени ему приходилось отрекаться от своей веры.

Не верю! Я не верю в призраков! Клянусь, Боже, пожалуйста… Хватит, не надо больше…

Дин, Дин. Думаешь, нам будет достаточно такого неискреннего признания? Ты серьезно? Кого ты хочешь обмануть, глупый. И не произноси имя Господне всуе.

Дин поежился, опять посмотрел на Сэма.

Мы лишь хотим помочь тебе, Дин.

Дин стянул джинсы и забрался в кровать – кровать Сэма – решительно игнорируя вопящий в мозгу голос: Что ты делаешь?! Последнее, что мелькнуло в его голове, теплое, как солнце, и мягкое, как облако слово – покой.

Примечание переводчика:

Anheuser Busch – известный сорт пива
Дик и Джейн – персонажи из учебников для начальной школы.

***

Продолжение читайте здесь