Supernatural Russia

Любовь и страх. Все, что говорит отец семейства, вызвано либо первым, либо вторым.

Джозеф Дюберт.

Он возился слишком долго.

Он стрелял, пока в дробовике не закончились заряды, но Рэйт всё возвращался. Рэйт будет следовать своему назначению со смертельной настойчивостью, пока его не изгнать. Джон перезарядил оружие, пока Томми Коллинз, взяв крест из рук старшего брата и сжимая заклинание, которое доверил ему Джон, бежал через заброшенный склад. Джон следовал за ним настолько быстро, насколько позволяла боль от пореза в боку, оставленного шестидюймовым осколком стекла. Но он возился слишком долго.

Однако все время в мире не дало бы ему мощи, энергии, силы, нужной для спасения Томми. Джон проглотил подкатившую к горлу тошноту, увидев, как Рэйт набросился на мальчика. Он потерял их оружие, когда Рэйт отшвырнул с дороги их обоих - его и Джека, и накинулся на Томми... намереваясь вернуть кельтский крест.

Джон охотился на тварей куда худших, чем этот злобный сукин сын. Охотился, убивал. Но в этот раз... в этот раз никакого мастерства, никаких знаний было недостаточно. И никакое время в мире не изгладило бы из его памяти звук, вырвавшийся у Томми, когда Рэйт выдирал душу из его тела.

Крепко зажав одной рукой кровоточащий бок, другой вцепившись в свободно болтающуюся полу зеленой куртки Джека Коллинза, Джон тянул мужчину назад, крепко держал его, не подпуская к развернувшемуся перед ними ужасному зрелищу. Джек единственный раз выкрикнул имя брата. Тело мальчика выгнулось в последний раз, сопротивляясь, когда душа покинула свое законное место, и потом он затих. Рэйт мгновение парил над ним, потом развернулся к полутемному помещению, где все еще оставался артефакт.

- Томми?

- Не двигайся.

- Он не шевелится...

- Джек, проклятье, стой смирно.

- Отпусти, Винчестер.

Джек грубо отпихнул его, и Джон врезался в стену. Он сдержал вскрик боли, когда толчок послал выстрел жара через его раненый бок. Взгляд Джона метнулся к неподвижно замершей в воздухе фигуре Рэйта. Тот еще не уловил движения Джека, но в ту минуту, как он это сделает...

Черт, заклинание изгнания в кармане у Томми... Джон перевел взгляд с Рэйта на мальчика, потом на Джека.

- Джек! Стой.

Джон использовал приказной тон. Это был авторитетный голос, которому его сыновья научились повиноваться с юных лет. Тон, который в бою спасал человеческие жизни. Джек игнорировал приказной тон. Он с силой сбросил снова удерживающую его руку Джона и бросился к неподвижному телу Томми. Джек быстро перевернул руку мальчика ладонью вверх и разжал застывшие пальцы брата, вытаскивая маленький крест из руки Томми и засовывая его себе в карман.

Глупый ублюдок, подумал Джон. Даже сейчас... даже после того, как он видел, как его брат умер в невыразимых муках, Джек все еще жаждал заполучить артефакт... ради своего дела, ради своего народа.

Рэйт развернулся, его бесформенное лицо внушало ужас, когда он двинулся к Джеку. Джон начал было выкрикивать предупреждение, но потом передумал, поняв, что Джек не станет его слушать - не больше, чем когда они вошли в здание. Он сжал рукой бок, застонав, когда его пронзил обжигающий удар боли, и пополз в противоположный угол помещения, где приземлился его дробовик, когда напал Рэйт.

Отказавшись смотреть на братьев Коллинз, пока он не достиг своего назначения, Джон сомкнул окровавленные пальцы вокруг ствола дробовика. Перекатившись на бок, он передернул затвор и с усилием поднял дробовик вверх, целясь в направлении Рэйта. Потом он увидел, что Джек оторвался от брата и свернулся на полу вниз лицом, обхватив руками затылок.

Глаза Джона снова метнулись к телу Томми, лежащему беззащитно, безжизненно; взгляд устремлен в никуда, на лице застыло выражение ужаса. Господи, он похож на Сэмми... Погоняемый холодным страхом, который пронзил его при этой мысли, Джон выстрелил. Заряд каменной соли ударил Рэйта в спину, и тварь рассеялась в жутком беззвучном взрыве.

- Джек! - позвал Джон. Джек не шевельнулся. - ДЖЕК!

Мужчина подскочил, медленно убрав руки от своей головы.

- Достань заклинание, - рявкнул Джон, перекатываясь в сидячее положение и пытаясь взять под контроль дрожащее дыхание.

- Иди к черту, - не двигаясь, выплюнул Джек. - Я не позволю этой твари добраться до меня, как она добралась до Томми.

Джон зарычал:

- Ты чертов трус. Он добрался до Томми из-за тебя. Теперь достань проклятое заклинание.

Он направил дробовик на Джека.

- Эта штука меня не убьет, - насмешливо заявил Джек.

- Нет, но гарантирую, боль будет адская, - Джон передернул затвор. - Теперь достань заклинание, пока этот ублюдок не вернулся.

Джек уставился на Джона. Он чувствовал на себе расчетливый взгляд ирландца, выжидающий, взвешивающий, наблюдающий. Джон чувствовал, что слабеет. Он знал, что теряет кровь, а вместе с ней - и силы. И он знал, что должен покончить с этим и убираться... покончить с этим и вернуться к своим мальчикам... вся эта охота была ошибкой.

Джек посмотрел на Томми, потом сел. Джон видел, как он положил руку на лоб мальчику.

- Tiocfaidh ár lá, - прошептал он брату. Глаза Джона расширились, когда Джек встал и направился к выходу из здания.

- Какого черта... - начал Джон.

Джек обернулся, смерил Джона холодным взглядом:

- Я затеял это ради креста, и крест у меня.

- Эта тварь только что убила твоего брата, - Джон почувствовал, как мышцы челюсти свело от гнева и недоверия.

Джек повернулся к нему лицом:

- Нет, Джон, - он покачал головой. - Ты позволил ей убить моего брата.

Используя приклад дробовика для опоры, Джон поднялся на ноги. Он чувствовал, что шатается, но не отрывал взгляда от Джека.

- Ты же великий Джон Винчестер, - продолжал Джек, шагая к нему. - Твоя слава опережает тебя, - холодные глаза Джека прошлись по нему, оставив у Джона чувство странной беззащитности. - Ты бы разобрался здесь в два счета, парень.

- Ты мне лгал, - обвиняюще заявил Джон, удерживая дробовик правой рукой и сжимая левой раненый бок. Инстинкт оттолкнуть с дороги Джека сработал немедленно, когда Рэйт обрушил на них шрапнель стекла. Теперь он об этом жалел. Он жалел теперь о множестве вещей.

Джек пожал плечами:

- Я не сказал тебе всей правды, - он развернулся и направился прочь из здания.

- Постой! - с недоверием окликнул Джон. Рэйт привязан к кельтскому кресту. Если Джек уйдет с ним... - Ты просто бросишь его здесь? - Джон кивнул на тело Томми.

Джек мельком глянул на брата. Джон заметил, как что-то промелькнуло на лице ирландца. Что-то, похожее на сожаление, горе... нечто. Он подумал о своих мальчиках... о Дине. Что бы сделало с Дином зрелище того, как Сэм умирает так, как умер Томми. У него болезненно сжалось в груди, и он втянул воздух сквозь зубы.

Лицо Джека осталось пустым, безучастным:

- Я за ним вернусь. Кое-кто этого ждет.

- Сукин сын, - пробормотал Джон, с трудом передвигаясь к телу Томми. Он тяжело опустился на одно колено и начал шарить в карманах мальчика, ища заклинание.

- Винчестер, - окликнул голос Джека от входа. Джон не прерывал свои поиски. - Это не кончено, - продолжил Джек.

- Ты прав, - прорычал Джон, обдумывая, как изгнать Рэйта.

- Я не забуду о том, что ты сделал, - сказал Джек. Насторожившись, Джон поднял голову при этом утверждении. - У тебя есть... двое сыновей, так?

Глаза Джона заполыхали. Джек отсалютовал ему и исчез в холодной нью-йоркской ночи.

- Ублюдок, - выкрикнул Джон в пустоту здания. - Только посмей прикоснуться к ним, и я...

Он почувствовал Рэйта до того, как увидел его. Тот появился тихо, почти сверхъестественно бесшумно. Только что он был один с телом Томми Коллинза, и тут же Рэйт встал между ними и входом в здание. Джон знал, что Рэйт будет следовать за крестом, сея хаос и разрушения на своем пути.

- Давай же, давай, давай, - бормотал Джон, быстрее обыскивая карманы Томми. Он нашел листок, который дал Томми короткое время назад, вытащил его и начал читать. - Abyssus abyssum invocat...

Рэйт начал кричать. Это был звук, который для Джона ассоциировался со смертью. Это была ярость, это было предательство, это было безумие.

- A posse ad esse...

Рэйт двинулся к нему, распахнув пасть, отчаянно стремясь к силе, к якорю в этом мире, к душе Джона. Джон пригнул голову, свернулся, отвернув лицо:

- In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti...

И потом все стихло. Тяжело дыша, Джон поднял голову и огляделся. Он остался один с Томми, в пустом помещении стало еще темнее и холоднее. Он сел прямо, пытаясь отдышаться, глядя в пространство. Он никогда не должен был браться за это дело. Он видел лицо Дина, когда он уезжал сегодня вечером. Дин знал, что с этой охотой что-то было не так, знал, что Джон должен был позволить Джеку Коллинзу самому иметь дело со своими демонами.

Но Джон не мог этого допустить. Джек вызвал Рэйта, чтобы придать мощь артефакту, который тот защищал, и спустил ад на ничего не подозревающий мир, и Джон должен был это остановить. Ты знаешь, что делать... Уходя, сказал он Дину. Огромные зеленые глаза мальчика, так похожие на глаза Мэри, теперь затуманенные знанием и потерянной невинностью, серьезно смотрели на него, когда он отвечал машинальным: Да, сэр... сначала стрелять, потом задавать вопросы...

Джон изогнулся, чтобы глянуть вниз на свой бок. Он должен об этом позаботиться. Он посмотрел на Томми. Джек сказал, что вернется за братом, но Джон не доверял ему. Он снова заставил себя подняться, наклонился, захватив руки мальчика под плечами. Он оставил кровавые отпечатки на куртке Томми, пока тянул его к дальней стене из центра комнаты. Стащив свое пальто, он накрыл им застывшее лицо Томми.

Он должен был вернуться домой, подлататься, увидеть своих мальчиков. Он вернется похоронить Томми, но сначала... сначала ему нужны были его сыновья под боком. Ему нужно было знать, что с ними все хорошо. Что Джек Коллинз не доберется до них.

Рев Импалы был приятной заменой тишины, бившейся у него в ушах. Джон не любил тишину. Это была черта, которую, похоже, унаследовал его старший сын. Он включил обогреватель, пытаясь изгнать пробирающий до костей холод, оставив играть кассету "Металлики" Дина, моргая туманными глазами, концентрируясь на дороге, ведущей назад к маленькому дому, который они сняли на месяц.

Он дрожал ко времени, когда припарковал машину. Дом был рядом с государственной школой, достаточно маленькой, чтобы Дин и Сэм могли ходить в нее вместе, и Джон надеялся, что они смогут остаться на зиму. Может, дадут Дину возможность провести почти целый учебный год в одном месте.

С трудом сглотнув, он выключил двигатель и выбрался в морозную ночь. Снег скрипел под его ботинками, пока он шел к дому, изучая взглядом искрящиеся сугробы, ища следы другой машины или отпечатки чужих ног. Он видел черные капли, которые оставлял за собой. На мгновение у него закружилась голова, он, спотыкаясь, добрался до двери и тяжело привалился к ней.

- Дин... - тихо позвал он, зная, что, несмотря на время, сын не спит, дежурит. - Дин, открой, сынок, - он услышал дробовик. Он сглотнул, кулаком с силой ударил по двери. - Дин, это я.

- Пароль?

Черт... пароль, пароль... Кто выбирал его на этот раз? Сэм? Дин? Закрыв глаза, он попытался остановить вращающийся мир на несколько минут, чтобы подумать.

- Гм...Непрощенный.

Щелкнул замок, и дверь открылась так неожиданно, что Джон оказался не готов к этому. Он рухнул в проем, вслепую вытянув руки, чтобы остановить падение, и почувствовал, как сильные руки Дина обхватили его.

- Я тебя держу... Я тебя держу, папа, - успокаивающе бормотал Дин, как-то умудрившись втащить его в открытую дверь и пинком захлопнуть ее одним движением.

Джон ухватился за плечи Дина, пытаясь устоять, но подросток был недостаточно силен, чтобы удержать его. Позволив сыну опустить себя на пол, Джон почувствовал, как всхлип рвется из горла. Он моргал во тьму комнаты, на мгновение сконцентрировавшись на простом дыхании. Он слышал, как Дин передвигается вокруг, запирает дверь, ставит на предохранитель дробовик, прислоняет его к стене в углу.

- Возвращайся в постель, Сэмми, - услышал он команду Дина. Джон перевел взгляд, пытаясь увидеть своего младшего. Ему нужно было видеть лицо Сэма, его вопрошающие глаза, шевелюру слишком длинных волос. Ему нужно было видеть живого Сэма, чтобы изгнать стоящее перед глазами изображение Томми Коллинза.

- Что с папой? - спросил Сэм, его сонный голос колебался в диапазоне между детским и юношеским.

- Я разберусь, он в порядке. Возвращайся в постель.

- Дин, - прошептал Джон. Зеленые глаза Дина немедленно вернулись к нему. - Все нормально, - Джон пытался приподняться на локтях.

- Папа? - Сэм шагнул к нему и опустился на колени рядом с Джоном.

- Привет, Тигр.

- Ты в порядке?

Джон сглотнул. Дин был тридцатилетним в свои тринадцать, но Сэму было просто девять. И его старший сын делал все от него зависящее, чтобы так оно и оставалось.

- Да, - Джон вздрогнул, когда порез в боку отдался болью. - Мне просто нужна небольшая помощь твоего брата, хорошо?

Он видел, как Сэм поднял взгляд, чтобы встретить глаза Дина. Проверяя, ожидая подтверждения брата.

- Да, хорошо, - сказал Сэм. - Я могу помочь?

Джон открыл рот, но Дин заявил в тишине.

- Да, Сэмми, - сказал он. - Помоги мне отвести папу на диван.

- Ладно.

Сэм был одет в одну из старых черных футболок Дина, подол которой болтался у него ниже колен. Джон увидел, что Дин вдобавок заставил его надеть термобелье. В доме было холодно. Джон перевернулся на бок, приподнялся, насколько смог, помогая мальчикам поднять его с пола и перевалить на диван. В этот момент он понял, что Дин был полностью одет, готовый уехать, готовый бороться... готовый ко всему.

- Ладно, возвращайся спать, Сэм, - распорядился Дин, как только Джон оказался на диване.

- Я хочу остаться, - возразил Сэм.

Джон видел, как Дин сжал челюсти, потом отвернулся от брата, решив не спорить. Он видел, как сын раздумывает, видел, как он соединяет точки, высчитывает, планирует. Он гадал, когда вещи, вроде детства Дина, ускользнули от него. Дин приподнял кровавый край рубашки, чтобы взглянуть на бок Джона. Он едва слышно зашипел при виде, потом поднял свои огромные глаза на лицо Джона.

- Все нормально, папа, - сказал он. - Я с этим разберусь.

Джон кивнул, переведя взгляд на Сэма.

- Чем вы сегодня занимались? - у него кружилась голова, но он начал согреваться, начал чувствовать себя сильнее. Только пребывание рядом с его мальчиками уравновешивало его.

Сэм улыбнулся, на щеках показались ямочки. Его глаза блестели. Он не видел рану в боку Джона. Он забрался на диван рядом с Джоном, примостившись с другого бока от отца. Он такой маленький, подумал Джон. Дин сейчас мог бы запросто перебросить Сэма через плечо. Джона беспокоило, как Сэм сможет защитить себя во внешнем мире от призраков, Рэйтов... от людей вроде Джека Коллинза.

- Мы построили крепость, - сказал Сэм.

- Крепость?

- Снежную крепость. Перед школой.

- Серьезно? - Джон перевел взгляд на Дина, наблюдая, как сын собирает принадлежности, которые нужны были для штопки Джона. Сэм продолжал говорить, но Джон следил взглядом за Дином, замечая методичность каждого движения, напряжение и невозмутимость его лица, и то, как взгляд подростка перебегал с того, что он делал, на бок Джона и лицо Сэма через равные промежутки времени.

- ...так, чтобы ночью все замерзло и перекрыло дверь, и потом Дин поцеловал Элли.

Это привлекло внимание Джона. Он посмотрел на Сэма.

- Что он сделал?

Сэм захихикал. Джон заморгал. Сэм действительно хихикал. Джон почти забыл этот звук.

- Он поцеловал Элли Уокер.

- Ладно, пострел, - сказал Дин, подходя к Джону и складывая все необходимое на диван. - Закругляйся.

- Слушайся брата, Сэм, - утомленным голосом сказал Джон.

Сэм перевел на него взволнованный взгляд:

- С тобой все будет хорошо, папа, - сказал он уверенно. - Дин о тебе позаботится.

Джон сглотнул, посмотрев в ответ на своего младшего. Сэм верил этим словам. Джон поднял взгляд на Дина. Глядя в глаза сына, направленные на брата, Джон тоже поверил в эти слова.

- Я знаю, Сэм, - отозвался Джон.

- Пошли, Сэмми, - Дин наклонился и схватил Сэма за запястье, легко забрасывая брата себе на спину за плечи.

Сэм обхватил Дина за шею и повернул голову, чтобы посмотреть на Джона:

- Спокойной ночи, папа.

- Спокойной ночи, малыш, - прошептал Джон, прижимая руку к боку.

Дин вернулся через минуту, в глазах решимость, тело собрано.

- Это не так уж плохо, Дин, - сказал Джон, когда Дин срезал его окровавленную рубашку.

- Это достаточно плохо, - возразил Дин. В этот момент Джон понял, что Дин злится. Он умело скрывал это, маскировал, пока в комнате был Сэм. Защищая своего брата, даже от себя самого. - Кто сделал это с тобой?

- Рэйт, - выдавил Джон сквозь стиснутые зубы, пока Дин чистил рану.

- Рэйт? - Дин поднял голову, и Джона снова поразили глаза сына. Они были почти слишком большими для его лица, и их взгляд пришпилил Джона к дивану, выбив из него воздух.

- Ну, вообще-то, стекло, но бросил его Рэйт.

- Ты охотился на Рэйта, - сказал Дин, возвращаясь взглядом к ране на боку Джона.

- Ирландец...

- Тот, из города?

- Он вызвал эту тварь.

- От этого парня за милю несло неприятностями, папа, - Дин покачал головой.

- Ты слышал, что я сказал, Дин?

- Да, я тебя слышал, - сказал Дин, его лицо напряглось, когда он начал накладывать шов на двухдюймовый порез на боку Джона. - Это не значит, что он не сулил неприятностей.

- Он принес в мир зло, - заявил Джон, потом зашипел, когда боль от стежков начала превосходить боль от самой раны.

- И твоя работа избавиться от него?

- Это наша работа... - Джон закашлялся, потом неудачно попытался проглотить стон, когда Дин продолжил работать над сшиванием раны.

Руки Дина были твердыми, дыхание - медленным и ровным, взгляд - сосредоточенным, но желваки на его челюсти перекатывались в устойчивом ритме от волнения. Джон закрыл глаза, сфокусировался на том, чтобы подладить свое дыхание к дыханию сына, изумленный, что Дин держится так хорошо для мальчика его возраста, гордый, что сын ни разу не вздрогнул, ни разу не заколебался.

Дин закончил стежки, приклеил к ране бинт, потом встал. Джон поднял взгляд от своего бока как раз вовремя, чтобы заметить, что краска схлынула с лица Дина.

- Дин?

Дин отвернулся от него и направился прямиком в ванную. Джон с усилием приподнялся и встал с дивана, как раз тогда, когда Дин пошатнулся и рухнул перед унитазом. Джон выпрямился и ждал, пока Дин избавлялся от всего, что съел за день. Отец смотрел, как он слабо откинулся назад и вытер рот тыльной стороной ладони. Прижавшись головой к стене, Дин закрыл глаза, и Джон услышал, как он заставляет себя дышать через нос.

Тринадцать. Дину, черт возьми, было тринадцать лет. Джон стоял в гостиной, расставив ноги, дрожа всем телом, глядя, как его сын берет себя в руки. Он попытался вспомнить себя в тринадцать лет. 1967 год. До Вьетнама. До того, как ушел отец. Джон был ребенком в тринадцать. Дин не был ребенком уже почти десятилетие.

- Дин?

- Только дай мне минуту, папа.

Джон знал, что для Дина тяжело было видеть его раненым. Дину досталось раз или два на охоте, но ничего серьезного, ничего вроде того, что он видел на своем отце. Ничего вроде того, что ему пришлось латать на собственном отце. И Джон был благодарен за это тому доброжелателю, кем бы он ни был, который решил присмотреть за ними на игровом поле хоть ненадолго. Пока сможет, он будет бросаться перед пулей, лезвием или клыком вместо Дина. Он не смог уберечь своего сына от знания правды о тьме, но мог попытаться уберечь его от ощущения, на что эта тьма способна.

- Хорошая работа, сынок.

Дин открыл глаза, бросив на Джона раздраженный взгляд.

- Я должен был быть с тобой, - сказал он, вынудил себя встать и шагнул к раковине. Он наклонился к крану и проглотил немного воды.

Джон похолодел при мысли о Дине где-то в пределах досягаемости Джека Коллинза.

- Нет, ты был именно там, где я хотел, - отозвался Джон.

Дин развернулся и уставил на него упрямый взгляд. Джон ждал. Переведя дыхание, Дин прошел мимо него, направился в комнату отца и вернулся с чистой футболкой. Он вручил футболку Джону, потом прислонился к мойке, ожидая, пока Джон попросит о помощи. Покачав головой, Джон стащил то, что осталось от его окровавленных рубашек, и бросил их в кучу. Он поморщился, натягивая чистую футболку через голову.

Снова осторожно усевшись на диван, он сложил руки на коленях и начал неосознанно крутить свое обручальное кольцо. Молчание Дина было тяжелым. Джон чувствовал гнев, раскатывающийся от сына, но ждал, пока он выскажет его. Дин не был таким упрямым, как Сэм. Он нарушит молчание, если тишина станет слишком напряженной.

- Ты не должен браться за каждую работу, папа.

- За эту я должен был взяться.

- Скажи, что он не был ходячей неприятностью.

- Я не могу сказать тебе этого.

- Тогда с чего ты помогал ему?

Праведный гнев в юном голосе Дина заставил Джона поднять глаза.

- Он - один из плохих парней, папа, - Дин тяжело уставился на Джона. - Он не был... невинным.

Джон сглотнул, когда Дин почти выдавил из себя это слово. Он подумал о Томми Коллинзе, о холодном безразличии в глазах Джека. У тебя есть... двое сыновей, так?

- Нет, он не был невинным, Дин, - сказал Джон, старательно удерживая свой голос твердым, стараясь привлечь и удержать внимание Дина. - Но мы не можем позволить себе судить. Рэйт был на свободе. Я знал, как его изгнать. Конец истории.

Дин сжал челюсти и отвел взгляд. Джон мог видеть, как он обдумывает что-то. Он подумал о хихиканье Сэма. Только брат делал возможным смех Сэма. Джон знал, что это была не его заслуга. Он забывал семейные ужины и домашние задания. Он забывал простейшие хозяйственные дела и дни рождения. Иногда все, что он знал - как сохранять их безопасность, держать их рядом с собой.

Но Дин помнил обо всем.

- Тебе нужно что-нибудь от боли? - спросил Дин, снова глядя на него глазами, которые не соответствовали его возрасту.

- Все прекрасно, - Джон вздохнул, прижал руку к боку. Это было чертовски больно, но у него все еще оставалась работа, которую нужно было выполнить. Он не мог позволить себе покой забвения. Он нуждался в остроте, которую давала ему боль. - Сначала мне надо кое-что сделать.

- Что? - спросил Дин настороженно.

- Работа не выполнена, Дин, - ответил Джон. - Я должен вернуться.

- Исключено, - Дин мотнул головой. - Ты не можешь уехать...

- Вы двое отправитесь со мной.

Дин закрыл рот с внятным щелчком.

- Это... Я не могу, - Джон сглотнул, опустил глаза. - Мне нужно, чтобы вы поехали со мной, без спора. Мне нужно, чтобы ты пообещал, что будешь делать в точности, что я скажу. В точности.

Дин кивнул.

- Дин? Я должен услышать, как ты скажешь это, - сказал Джон, с твердым взглядом темных глаз. - Ты будешь делать в точности то, что я скажу.

- Да, сэр.

Джон перевел дыхание. Ему понадобится кое-какое снаряжение.

- Сходи за своим братом и посади его в машину. Постарайся не...

- Я понял, папа, - Дин развернулся и направился в комнату, которую он разделял с Сэмом.

Джон встал, когда Дин отвернулся от него. На краткое мгновение он хотел окликнуть сына, обхватить рукой, сказать, что все будет хорошо, поблагодарить его... но он остановил себя. Он не мог показать эту свою сторону Дину. Не сейчас. Ему нужно было, чтобы Дин был жестким, был сильным. Ему нужно было, чтобы Дин был их якорем. Он отправился к машине, пытаясь не думать о тяжести ноши, которую он сознательно взвалил на плечи своего юного сына.

Он проверял, есть ли у него все необходимое, когда появились Дин и Сэм. Дин обул брата, закутал его в одеяло с кровати и вел к Импале. Глаза Сэма были опухшими от сна, и он тер их кулаком. Он стоял, пока Дин открывал дверцу и широко зевнул, когда брат поднял его вверх на заднее сиденье. Джон наблюдал, как Сэм свернулся и позволил Дину подоткнуть вокруг себя одеяло.

Дин закрыл дверцу, бросил единственный взгляд на Джона, потом обошел машину и обосновался на переднем пассажирском сиденье. Джон сел в машину, стиснул руль, зная, что его руки были потными. Он глубоко медленно вдохнул, стараясь успокоить свое внезапно заколотившееся сердце, не уверенный, почему его охватил такой страх.

- Ты в порядке, папа?

Джон сглотнул:

- Да, в полном.

- Ты уверен? Потому что...

- Я сказал, я в порядке, - резко оборвал Джон с большим гневом, чем подразумевал.

Дин захлопнул рот и отвел взгляд, уставившись в боковое окно.

- Дин...

Тот не обернулся. Джон сжал губы в тонкую линию, завел двигатель и отъехал от дома.

Возвращение к заброшенному зданию не заняло много времени. Он быстро огляделся кругом, высматривая другие машины, и не увидел ни одной. Припарковавшись, он развернулся вбок на сиденье. Дин смотрел на него.

- Слушай меня, - сказал Джон низким и серьезным голосом. - Ты останешься здесь со своим братом. Ты не выйдешь из машины, что бы ни случилось, ты понял? Что бы ни случилось.

Дин кивнул:

- Да, сэр.

- Если я через час не вернусь, я хочу, чтобы ты позвонил пастору Джиму. Он скажет тебе, где его встретить.

Джон видел, как дрогнули мышцы на челюстях Дина. Сын моргнул, на короткий миг его глаза выдали его страх. Джон почувствовал, как его сердце сжалось в ответ на это, на вид страха в глазах его мальчика. Но Дин спрятал это, моргнув снова, убрал любой признак неуверенности из своего выражения и ответил:

- Да, сэр.

Джон вдохнул и ступил из машины. На короткое время он прижал ладонь к боку, когда боль резанула его в ответ на движение, потом закрыл дверцу, оглянувшись на Дина. Тот посмотрел на него, и Джон двинулся прочь. Он подошел к багажнику, достал свой серебряный 45-миллиметровый, метательный нож, который он обычно держал в кобуре на лодыжке, и лопату. Вооружившись таким образом, он вошел в здание.

***

Он возился слишком долго.

Дин не знал, что осталось доделать отцу, но это в любом случае тянулось слишком долго. Час почти вышел. Дин закусил нижнюю губу, не сводя горящих глаз с двери, за которой исчез его отец. Он напряженно вслушивался в тишину, но не слышал ничего, кроме устойчивого дыхания Сэма.

Он потер друг о друга холодные ладони и выдохнул облачко морозного воздуха. Запрокинув голову за спинку сиденья, он проверил Сэма. Тот зарылся в одеяло, только нос высовывался наружу. Его дыхание было медленным и ровным, глаза двигались со сном под закрытыми веками.

У Дина эта охота вызывала скверные предчувствия с того момента, как они встретились с ирландцем в городе. Начало тревоге положил Джон, когда отослал их. Дин повиновался, конечно, увел Сэма к полке с комиксами, в то время как Джон беседовал с высоким темноволосым мужчиной с маленькими бегающими глазками. Дину не нравились его глаза. Он представился как Джек Коллинз и кивнул головой на своего брата Томми. Дин не мог видеть Томми.

Присматривая за Сэмом, Дин старался услышать, что мужчина говорил его отцу, но улавливал лишь обрывки, отдельные слова... что-то о сегодняшней ночи, что-то о деле... какие-то буквы... И.Р.А.? И потом Дин услышал слова, которые заставили его похолодеть: они сказали мне, вы знаете об этих тварях...

Дин понял тогда, что его отец собирается на охоту... их охоту. А когда он уходил охотиться, то редко возвращался невредимым. Иногда это легко можно было исправить с помощью нити и бинта, а иногда отец хватал бутылку виски и уединялся в своей спальне, будучи куда дальше от них, вернувшись, чем когда его не было дома.

Дин был с Джоном на нескольких охотах - он посолил и сжег свой первый труп, когда был в возрасте Сэмми. Он видел свою долю ночных созданий, но Джон старался изо всех сил защитить его. Дин знал, что это из-за Сэма. Дин нужен был Джону невредимым, чтобы защищать младшего брата. Но он все равно желал быть там, чтобы приглядывать за отцом.

Когда Джон вернулся к ним, Дин видел, как Джек остановился, повернулся, рассматривая их своими бегающими глазками. У него мороз прошел по коже. Джон сказал ему тогда, что ему придется присмотреть за Сэмми, у него есть работа.

- Не ходи, папа, - осмелился сказать Дин, когда Джон отвернулся от них.

Джон снова повернулся к нему, вопросительно наклонив голову.

- Мне это не нравится, - признался Дин.

- Ты знаешь, что делать, - сказал отец, игнорируя дурные предчувствия Дина.

Конечно, он знал, что делать. Так или иначе, он делал это с тех пор, как ему было семь. Когда Джон уходил, Дин делал все, что мог, чтобы для Сэма день оставался нормальным. Снежный день подразумевал, что все школьники были на улице, играя на легком морозе.

Дин сумел выкинуть из головы работу Джона, тревогу относительно темноволосого мужчины в городе, и стать зачинщиком проделки, в которой охотно приняли участие Сэм и еще четверо мальчишек. Их усилия собрали толпу, в которой была и хорошенькая темноволосая девчонка - Элли Уокер.

Они построили снежную крепость прямо перед входными дверями школы. До Сэма не сразу дошел замысел.

- Разве они не смогут просто... пробиться через нее, когда захотят войти?

- Ах, но ты кое о чем не подумал, Сэмми - на улице солнце.

- И что?

- То, что на солнце снег немного тает.

- Та-а-ак, - Сэм закатил глаза.

- Та-а-ак... сегодня ночью будет действительно холодно, правильно? И крепость замерзнет...

- Прямо перед дверью, - с тихим смешком закончил Сэм.

Дин услышал, как Элли Уокер рассмеялась на это, и ирландец с бегающими глазками и снежная крепость были забыты в мгновение юного флирта и прикосновения горячих губ к замерзшему лицу. Дин добродушно слушал комментарий Сэма насчет того, что изображение его брата, целующего девчонку, навсегда отпечатается в его мозгу, пока они шли вечером домой.

Его тревога не возвращалась, пока он не отправил Сэма спать, а их отца все не было. И он был прав. Джон вернулся к нему, снова разбитый. Но в этот раз... в этот раз все было по-другому. Дин видел это, чувствовал это, когда зашивал бок отца. Зло все еще было здесь... где-то, ожидая их. Ожидая его отца. И от этой мысли ему стало плохо.

Сэм что-то пробормотал во сне, и Дин снова посмотрел на него, плотнее укутал его в одеяло, чтобы не дрожал в темной пустой машине.

- Я вернусь, Сэмми, - прошептал Дин. Он был готов не подчиниться прямому приказу, нарушить обещание... но что-то внутри него, глубоко внутри, в месте, к которому он научился прислушиваться, научился доверять... что-то говорило ему, что отец был в беде. Отец был в беде, и Дин должен был сделать что-то, и сделать немедленно.

Он открыл дверцу, тут же пораженный тем, каким морозным был воздух снаружи. Он быстро захлопнул дверцу Импалы, чтобы сохранить внутри так много тепла для Сэма, как возможно. Следуя по пути отца, он подкрался к двери и удивился, обнаружив ее запертой, когда попытался повернуть ручку. Джон вошел внутрь без проблем. Тревога вспыхнула в его сердце, когда он вытащил свой карманный нож и вскрыл замок.

Он приоткрыл дверь, ступил внутрь и закрыл ее за собой. Поначалу ему показалось, что в здании царит тишина. Биение его собственного сердца, пульсирующее в ушах, заглушило на мгновение все внешние звуки. Он замер на миг, закрыл глаза и замедлил дыхание. Джон учил его, что, если отключить одно чувство, остальные обострятся. Он в любом случае немногое мог разглядеть в темноте, так что сейчас ему придется положиться на слух.

Когда он сосредоточился, то почувствовал, как сердце болезненно дрогнуло в груди. Папа...

- Т-ты знал, во что ввя-вязывался, когда нашел меня, Коллинз, - говорил Джон. Дин слышал, что он борется, что у него закачивается воздух.

- Я знал только, что ты - охотник на демонов... Твой друг Калеб говорит во сне, а Мойра умеет слушать, - голос содержал странный акцент, который Дин распознал, как принадлежавший мужчине из города, и был пропитан спокойствием.

- Не вмешивай в это Калеба, - прорычал Джон.

Дин открыл глаза, когда услышал то, что звучало, как тело, врезавшееся в неподвижный предмет, проклятие и звук ломающейся древесины. Он прошел дальше в здание и понял, что он в прихожей; его отец был в помещении за углом. Он подкрался ближе к тому, в чем распознал дверной проем, прислушиваясь, ожидая, выбирая правильное время.

- Взгляни правде в глаза, - выпалил Джек. - Ты облажался, Винчестер.

Дин услышал плоть, врезающуюся в плоть.

- Ты думал, я не вернусь за собственным братом, - продолжал мужчина, и Дин услышал стон отца и то, что могло быть только ударом кулака в лицо.

- Не то, чтобы ты дал мне для этого много поводов, - пробормотал Джон. - Ты бросил его, - сердце Дина снова дрогнуло от слабости, которую он услышал в голосе отца. - Ты взял этот гребаный крест для своего гребаного дела, и бросил своего брата.

Дин услышал звук дальнейшей борьбы, новой разбитой древесины. Он услышал проклятие Джека и крик отца.

- Может... может, я и бросил своего брата, - выдавил Джек сквозь зубы, стиснутые от усилия и гнева. - Но ты дал ему УМЕРЕТЬ!

Дин обогнул угол как раз вовремя, чтобы увидеть, как здоровый ирландец ударил Джона об стену, сжал рукой его горло и направил нож ему в грудь.

Ноги Джона едва касались пола, и он обеими руками пытался удержать нож. Дин напрягся, его глаза метнулись по комнате, ища способ остановить это, способ одолеть громилу. Его взгляд привлекла фигура мальчика, съежившегося около двери, где он стоял. Он не двигался, не дышал и был призрачно бледен. Дин вздрогнул, когда увидел лицо мальчика. Он так похож на Сэмми...

Джон задохнулся, и взгляд Дина снова метнулся к борющимся. Он должен был что-нибудь сделать... он шагнул в дверь, и в глаза ему бросился метательный нож его отца, воткнутый в деревянную фрамугу двери. Он тут же понял, что должен делать. Очистив свой ум, он выдернул нож из древесины, развернулся и бросился к человеку, который медленно убивал его отца. С криком ярости он вонзил нож в руку, крепко сжавшую горло Джона.

Дин отшатнулся назад, когда громила закричал и выпустил Джона. Отчаянно хрипя, Джон схватился за горло и рухнул на пол, втянув огромный глоток воздуха. Дин снова отступил, когда громила с проклятием повернулся к нему. Джек со стоном выдернул метательный нож из своей руки и бросил его на пол.

Дин вскинул руки, защищаясь, но опоздал на секунду. Размашистый удар руки громилы пришелся на край его челюсти, и Дин отлетел к стене. Он врезался в нее с силой, от которой его зубы лязгнули, и кучей ссыпался на пол в нескольких футах от отца.

В ушах у него звенело. Голова шла кругом. И он чувствовал вкус крови во рту. Джек сказал что-то на языке, которого Дин не понимал, потом начал шарить взглядом по полу в полутемной комнате. Дин пытался подняться на ноги - его единственной мыслью было добраться к отцу... выбраться отсюда... вернуться к Сэмми... Он едва мог различить лицо Джона в темноте, но он слышал слабую мольбу отца через разглагольствования Джека, как если бы Джон прокричал ее прямо ему в ухо.

- Дин... уходи...

- Я не могу, папа, - тихо ответил Дин, отрицательно мотнул головой и пополз к отцу. - Только вместе с тобой.

Когда Дин передвинулся, его рука оказалась на окровавленном метательном ноже, и он сжал пальцы на рукоятке. Он поднял голову и уловил предупреждение в лице Джона. Он отреагировал чисто инстинктивно. Он пригнул голову, прижал подбородок к груди и откатился в сторону. Он услышал звон огромного ножа, которым мгновение назад Джек пытался проткнуть его отца, когда лезвие отскочило от пола, где сжался Дин.

- Иди сюда, маленький ублюдок, - проревел ирландец. - Ты заплатишь сполна, Винчестер. И если это будет твой сын, так тому и быть!

Дин увидел, как Джек шагнул вперед, выбросил ноги и перекатился на бок, пнув ногу, на которую здоровяк перенес весь свой вес. С воплем удивления Джек рухнул на колено, и Дин с кошачьей ловкостью рванул вверх из своего положения на полу в низкую стойку, по ходу дела бросив удар рукой.

В его кулаке был сжат метательный нож Джона, и кончик лезвия прошелся по лицу Джека. Громила закричал, и его кровь плеснула на руку и запястье Дина, когда он завершил свое нападение. Он поднял голову из низкого защитного положения и в ужасе уставился на то, что наделал. Нож взрезал левую сторону лица мужчины от лба до линии челюсти, пройдя прямо через его глаз.

Дин застыл. Никогда раньше он не причинял такую боль другому человеку. Он дрался на кулаках, отвечая ударом на удар. Он стрелял из оружия отца, бросал отцовские ножи. Но никогда прежде он не имел буквально человеческой крови на своих руках. Его живот сжался, руки обратились в лед, легкие застыли. Он задрожал и бросил нож, пополз прочь от громилы, пятясь, словно краб.

- Дин! - предупреждая, закричал Джон.

Дин метнулся взглядом к Джону. Вытащи меня отсюда, папа...

Дин не видел ножа, не видел даже движения громилы. Он смотрел на слабую, съежившуюся фигуру отца, видел, как он встал, видел, как он превратился в жестокого воина, которым, он знал, был его отец, видел, как он поражает зло. Он почувствовал слабое сотрясение воздуха, а потом закричал, когда раскаленная боль, которая была острее и ярче всего, что он когда-либо ощущал, обожгла его грудь.

Ирландец зарычал от боли и ярости, когда Дин медленно упал назад на холодный деревянный пол. Он внезапно совершенно не мог дышать - у него кололо в боку, словно он пробежал несколько миль, и он задыхался. Он поднял дрожащую руку к пылающей боли в груди и удивился, ощутив под пальцами влажность.

- ДИН!

Он слышал крик отца, но он звучал таким далеким... как далеко он отполз, гадал Дин. Он сглотнул, моргая во тьму комнаты. Холод от деревянного пола начал просачиваться через его куртку, и он чувствовал, как он охватывает его тело клетку за клеткой. Он слышал похожий на гром звук, ритмичный, повторяющийся без конца и быстрый... очень быстрый. Быстрее, чем мог бы быть настоящий гром.

- Ты - покойник, - он снова услышал голос отца, на этот раз ближе. Он был почти таким же громким, как гром.

- Ты не сможешь нажать на курок, так ведь, Джон?

Дин понял, что не вдыхал почти целую минуту. Влажность, которую он чувствовал на своей груди, начала стекать вниз на его бок. Он чувствовал, как она скапливается под его спиной. Он подумал, что, может, ему стоит перевернуться, может, тогда дышать будет легче... он глубоко вдохнул, и в груди вспыхнул пожар.

- А-а-а! Папа...

- Ты собираешься весь день здесь стоять, Джон? Просто смотреть, как твой сын истекает кровью до смерти?

- Заткнись к черту.

- Собираешься позволить еще одному мальчику умереть сегодня из-за того, что не можешь двигаться достаточно быстро?

Дин заморгал, попытался перевернуться на бок, но не в силах был пошевелиться. Дыхание стало единственным, на чем он мог сосредоточился, и он напрягся, чтобы расслышать своего отца через звук грома. Он почувствовал, что его тело начало дрожать. Это было чуждое, отдаленное чувство - как если бы дрожащие мускулы принадлежали другому Дину. Не тому Дину, который должен был быть в машине с Сэмми. Не тому Дину, который только недавно латал своего отца. Не тому Дину, который поцеловал Элли Уокер.

Острая реплика эхом отдалась в его ушах сквозь грохот. Грохот, который все ускорялся, становился громче и был окружен потоком звуков. Он хотел услышать голос своего отца... даже если тот скажет, что он облажался... он просто хотел услышать папин голос.

- ...бери своего брата и убирайся...

- ...просто позволишь мне уйти... это я... пятно на полу...

- ...убеди меня... тело Томми...

- ...знай, я найду... не забуду этого...

- ...достаточно легко заметить одноглазого ирландца...

Дин сглотнул и снова попытался позвать отца, но оказался способен лишь издать стон. От голосов у него кружилась голова... они сливались и разделялись... были знакомыми и чужими... они имели смысл и сбивали его с толку. Грохот начал стихать, и он задохнулся от облегчения. Если бы гром исчез, может, он смог бы услышать папу.

Он почувствовал твердую руку, обхватившую его плечи, и снова заморгал, с трудом поднимая тяжелые веки.

- Дин? Эй, Дин, - это был папа.

- Папа... что-то... что-то мокрое...

- Да, малыш, я знаю, я заберу тебя отсюда, хорошо? Только дай мне взглянуть... ох, Господи Боже, черт возьми, Дин...

- М-мне жаль... прости, папа...

Он почувствовал, как отец поднял его плечи с земли и усадил его.

- А! Папа, пожалуйста...

- Глупый ребенок... глупый ребенок... почему ты вечно не слушаешь...

Прости, папа... не мог позволить ему отобрать тебя у нас... не мог позволить ему убить тебя...

- П-прости, папа, - Дин попытался высказать остальное, но гром был слишком громким, слишком быстрым, и он решил вместо этого сконцентрироваться на дыхании.

Он закрыл глаза, чувствуя облегчение, что больше не надо держать их открытыми. Он чувствовал, как отец поднимает его, чувствовал движение воздуха вокруг своего лица, чувствовал изменение относительного тепла здания на обжигающий холод ночи. Дождя не было. Почему дождя не было? Как он мог слышать гром, если не было дождя?

- СЭМ!

Вопль Джона заставил Дина вздрогнуть.

- СЭМ! Открой дверь, сынок. Проснись, Сэм! Открой дверь!

Дин услышал характерный скрип дверцы Импалы.

- Папа? Дин? Папа, что с Дином?

Голос Сэма звучал дрожащим и испуганным. Дин держал глаза закрытыми, пытаясь слушать сквозь рев грома в своих ушах. Он чувствовал, как отец опускает его на сиденье, чувствовал, как маленькие руки Сэма обхватывают его, как Сэм прижимает одну руку к его лицу. Он повернулся лицом к брату.

- Я об-облажался, Сэмми... Я облажался...

- Дин? - голос Сэма дрожал от слез.

- Держи это здесь, Сэм. Не отпускай. Хорошо? Не отпускай его!

Дин чувствовал, как рука Сэма прижала что бы то ни было к его груди, и вес был значительно легче, чем когда отец держал его. Дин шатко вдохнул. Он почувствовал рокот машины под собой, когда завелся двигатель.

- Сэм? Не отпускай его.

- Не отпущу, пап. Я не отпущу.

Дин сглотнул. Он почувствовал биение сердца Сэма под своей щекой, и внезапно понял, что это был за гром. И грохот замедлился. Он становился все тише. Дин протянул дрожащую руку, чтобы схватиться за тонкое запястье Сэма. Он открыл рот, желая сказать Сэму, что все хорошо, он сделал то, что должен был сделать. Папа снова был с ними, и теперь все будет хорошо... но он мог только дышать.

Последнее, что он сознавал, был вкус соли на его губах, куда упали слезы его брата.

***

- Он поправится, папа?

- Да, Сэмми. Дай мне эту ткань, хорошо?

- Это длинный порез.

- Да, это длинный порез.

- Что сделало это с ним?

Джон удивленно поднял голову. Сэм сидел с другого бока от Дина на двуспальной кровати, поджав ноги под себя, готовый помочь Джону позаботиться о Дине. Дин лежал на простынях бледный и неподвижный, с оголенной грудью, глубокий шестидюймовый разрез тянулся от низа ребер слева вверх до грудины. Джон остановил кровь и накладывал шов, зная, что его сын должен быть в настоящей больнице, а не в том, что, по существу, было полевым госпиталем. Но как бы вы объяснили убийцу-активиста из И.Р.А. с Рэйтом и не закончили вызовом социальных работников? Он не потеряет своего мальчика... не сейчас.

- Что ты имеешь в виду... что сделало это с ним?

- Ну... призрак или что? - Сэм моргал, невинно глядя на него большими глазами.

Джон сглотнул, потом вернулся взглядом к груди Дина, заканчивая стежки. Для Сэма зло было чем, а не кем. Если бы Дин был в сознании, он бы оставил это как есть. Если бы была жива Мэри, Сэм даже не знал бы о существовании зла. Но сейчас у Сэма был только отец, и Джон не знал, как объяснить то, что он и сам не до конца понимал.

- Плохой человек сделал это с Дином, Сэмми.

Сэм на мгновение затих.

- Этот человек пытался навредить тебе, так?

Джон на мгновение прекратил бинтовать ребра Дина, чтобы снова взглянуть на Сэма.

- Почему ты так говоришь?

- Потому что Дин никогда не позволит чему-то ранить нас, - пожал плечами Сэм. - И, по-моему, он с самого начала чувствовал, что что-то не так.

- Чувствовал, что что-то не так?

Сэм кивнул и перевел взгляд с лица Джона на Дина:

- Он пытался сделать вид, что все хорошо, но он был встревожен сегодня. Он волновался весь день, - тут Сэм улыбнулся. - Пока не поцеловал Эмми Уокер, - на правой щеке Сэма показалась ямочка.

Джон улыбнулся в ответ. Он закончил бинтовать грудь Дина и потрогал его лицо и шею, проверяя, нет ли жара. Кожа сына все еще был прохладной, но Джон в любом случае натянул одеяло до подбородка Дина.

- Сэмми, присмотри минутку за своим братом, хорошо?

- Да, сэр.

Джон поднялся на дрожащие ноги и отправился в ванную. Он отмыл кровь сына со своих рук, глядя, как красный водоворот исчезает в сливе, глядя на то, как его руки - его умелые, сильные руки - трясутся. Он убивал людей этими руками. Он занимался любовью с женой этими руками. Он держал двух новорожденных кричащих младенцев этими руками. Но их силы оказалось недостаточно, чтобы уберечь Дина от тьмы. Недостаточно, чтобы спасти его сына от чувства боли, причиняемой тьмой.

Он поднял руки и закрыл ими лицо, позволив вырваться единственному всхлипу, прежде чем убрать пальцы и оставить след воды и слез на своих щеках. Он посмотрел на себя в зеркало. На шее уже начал проявляться ушиб. Короткое мгновение в том здании он был уверен, что Джек Коллинз убьет его. Он никогда бы не нашел демона, который отобрал у него Мэри. Он никогда не увидел бы, как растут его сыновья.

Но в блеске ярости и силы появился его сын, словно само творение тьмы, и спас его. Спас жизнь Джона и навсегда проклял свою собственную. Джон покачал головой. Я проклял его годы назад... Я проклял его, когда отобрал у него дом, превратил его в солдата, хранителя... Он - наш защитник.

Он проверил бинт на своем боку, проглотил несколько таблеток болеутоляющего, потом вернулся в комнату, где были его мальчики. Сэм не шевелился. Он не сводил с Дина пристального взгляда. Слабый серый рассвет просачивался через окно и падал на край кровати, когда Джон тяжело опустился в кресло рядом с Дином. Сэм поднял взгляд и на мгновение уставился на Джона.

- Иди сюда, Тигр.

Сэм сполз с кровати, забрался на колени к Джону, инстинктивно сумев держаться подальше от его раненого бока.

- Дин правда поправится, папа? Он все время морщится.

- Мы сделаем все, чтобы он поправился, - сказал Джон, глядя, как между бровями Дина появилась, потом разгладилась морщинка.

- У него будут неприятности?

- С чего бы это?

- Потому что он ушел из машины.

Джон сглотнул, потом прочистил горло:

- Нет, Сэмми. У Дина не будет неприятностей.

- Он облажался? Он сказал, что он облажался.

Джон устало моргнул, глядя на лицо Дина, длинные ресницы, совсем как у его матери, легко касающиеся щек.

- Нет, Сэмми. Он не облажался. Он сделал именно то, что должен был сделать.

Джон оперся подбородком на макушку Сэма и почувствовал, как маленькое тело сына прижалось к нему, щека Сэма покоилась на груди Джона.

- Он защитил эту семью.

Перевод фраз:

Tiocfaidh ár lá.- Наш день придет.

Abyssus abyssum invocat - Ад призывает ад.

A posse ad esse - От возможности к действительности

In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti - Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.