Вариант 1

 

Jingle bells, jingle bells -

Под резной дугой

Колокольчик прозвенел,

Разогнав покой.

Jingle bells, jingle bells,

Шапку - набекрень!

Снег летит из-под копыт.

Что за славный день!

Эпизод «Очень Сверхъестественное Рождество» снимал малоизвестный поклонникам Supernatural режиссер Джей Миллер Тобин. До этой серии он создавал лишь 2.14 - незабываемый первый «весь вечер на арене» Джареда Падалеки. Феерию новизны и ужаса. Ни мы, ни садистски избитый младшеньким в тот вечер до полусмерти Дин не сможем забыть момент одержимости Сэма, когда посредством легкого наклона головы и приподнятой бровки пай-мальчик становился леденящим душу дьяволом во плоти.

Возможно,  именно оттого, что «не набита» количеством времени в сериале рука конкретного режиссера, мы теперь можем радостно вопить «Ага-а!» и чувствовать себя ну просто самыми наблюдательными зрителями в мире. В серии есть два киноляпа, которые так и просятся на юмористическую страницу какого-нибудь киноальманаха. Такими проколами еще до начала третьего сезона Supernatural, по-моему, успешно переболело.

Во-первых, Дина - нашего лапку! о, мамма мия! - на двадцатой минуте хватает за воротник куртки языческая нелюдь (анти-Санта Клаус), и, от души размахнувшись, впечатывает «фейсом» (или, точнее, лбом) парня в мрачный деревянный столб в центре подвала. Вот что было бы с вашим личиком? Ну, так и я о том же! Во-от. А у нашего «железного Феликса» с изумрудными очами (или контактами?) слева под челочкой еле маячит ссадина. Сантиметра, примерно, два в длину. Не плачьте, девочки, не рыдайте, милые! Как только сядет на стул - тут рана и исчезнет. Волшебным образом. Рождество, все-таки...

Ну, а во-вторых, когда пара призраков «собирает дань» с братьев, набирая компоненты для начала языческого жертвоприношения - такие как зубы, ногти, кровь, мы вновь можем видеть чудо.

Маловато оказалось крови, выкачанной из левых рук Дина и Сэма. «Добрая рождественская бабушка» Мейдж взмахивает жутким ножом над правой рукой Дина, и тут же широкая полоса стекающей с локтя крови неспешно появляется как по заказу. Без всякого рассечения кожи. Это первый случай стигматов в сериале. Нож «раскалывает» свою пластиковую сущность тем, что, проводя по руке, оставляет в качестве следа за лезвием... Широкую белую полосу кожи.

Поневоле вспоминается  фильм «Троя», где Ахилл - Бред Питт, - нервничая в одном сложном разговоре.... Буквально сплющил левой ладонью свой бронзовый (я только тогда поняла, что доспехи - резиновые) шлем. Просто сложил его вдвое как мы с вами лыжную шапочку. Забыл, что на нем бутафория.

Но поговорили о смешном, и будет! Серия на самом деле пример триллера с достаточно ограниченным зрительским рейтингом. Детям школьного возраста подобное зрелище явно противопоказано.  Прежде всего, потому, что свидетелями всех сцен с участием некоего монстра, облаченного в хлюпающий от пропитывающей его крови наряд Санта Клауса, становятся маленькие дети. На их глазах плачущие, зовущие на помощь, извивающиеся в мешке их папа или мама исчезают в дымоходе, куда заталкивает свои жертвы монстр. Некоторые малыши, раскрыв рот и немигающие от ужаса глазенки, становятся свидетелями всей картины жестокого убийства. Мы познакомимся не с одним вызывающим острое сочувствие чадом «жертвенных агнцев», которые будут убиты «добрым дедушкой Сантой».

Вспомните по контрасту, как вы ждали в пять или семь лет своего золотого детства таинственного момента появления из ниоткуда подарков под елкой. Звука шагов Деда Мороза и шелеста парчи его волшебного мешка. Теперь мои дети сторожат этот миг. А я пускаюсь на неимоверные обманные маневры, только бы заставить эти недремлющие «глаза напротив» хоть на полминутки отвернуться от подножия елки! И в случае победы ощущаю себя Мариной Нееловой - не меньше. Подобного сверхъестественного ужаса у новогодней елочки, надеюсь, не переживал ни один из нас. Только юные персонажи во вселенной Эрика Крипке.

Теперь хочется сказать о моменте эпизода, который лично мне оказался неимоверно близок. Нечто подобное, но чуть ниже по уровню ангстовости и силе идеи было фабулой серии 1.18 Something Wicked / Нечто Злое. В той серии появлялись подросток Дин и малыш Сэмми, который чуть не погиб из-за усталости и получасового непослушания Джону старшего брата. Джаред Падалеки счастливо шутил: было бы таких сцен как можно больше, так как «...пока маленькие Дин и Сэм снимались, большие Дин и Сэм отсыпались!» Вот и настал на их с Эклзом улице праздник - снова в сценарии задействованы «малыши» Винчестеры.

Исполнителя роли Дина Крипке оставил из первого сезона. Мальчишка не подрос (слишком мало времени прошло) по сравнению с самим же собой из «Нечто Злого». Хотя вопросов это не вызывает, так как  даже подросший на пяток лет Дин в этом возрасте мог просто «возмужать», а начать стремительно расти лет в 15. Пока ему - 12 лет.

А вот 8-ми летнего Сэма играет другой мальчик. Этот юный актер уже запомнился мне по «Секретным материалам», где он играл в разных сезонах трех различных персонажей. Моя любимая роль этого теледебютанта - его роль одержимого белокожего цыганенка-молдаванина (одержимого круче Сэма из 2.14) в эпизоде «Калушари» из 2 сезона X-files.

Он очень гармоничен в образе Сэмми-подростка. Его Сэм - это неимоверно печальный «потерянный» мальчуган, высокий, худенький до прозрачности, явно не глупый, много думающий и отчаянно о чем-то мечтающий. Говорящий при этом не вполне то, что его действительно сейчас тревожит или пугает. Ему просто НЕОБХОДИМ именно такой противовес как уверенный в себе, позитивный, прагматичный старший брат. Который будет рядом столько, сколько нужно; усядется напротив и растолкует все, что вызывало сомнения, разгонит хотя бы самых крупных «демонов твоего подсознания». Дину проще в этой жизни, нежели Сэму. Он твердо уверен в том, что отец - герой, что его пренебрежение празднованием Рождества - это лишняя победа над злом сверхъестественного. Старший брат не «выдрессирован», послушание, вера в необходимость дисциплины, почтение к авторитету старшего в семье - это каким-то образом выстроенная линия жизни и способ его мышления. Не может быть и речи (ИМХО) о том, что эта премудрость была жестоко бесхитростно вбита в его сознание «солдафоном» и «садистом» Джоном Винчестером, плюющим, по мнению некоторых критиков и фикрайтеров, на внутренний мир маленьких сыновей. Я с неимоверным внутренним согласием и сочувствием слушала беседы маленьких Винчестеров, оставшихся (не впервые) на Рождество в обществе друг друга:

Дин: Клянусь, если ты когда-нибудь скажешь папе, что я тебе это рассказал, я тебя прикончу.
Сэм (серьезно глядя на него): Обещаю.
Дин снова закусывает губу, оседает на койку, ставит банку на столик, смотрит на дневник и наклоняется вперед, ближе к брату.
Дин: Ну, для начала ты должен знать, что у нас самый крутой папа в мире. Он - супергерой.
Сэм: Правда?
Дин: Да. (Сэм недоверчиво отводит взгляд, но следующие слова брата возвращают его внимание к Дину). Монстры существуют. Папа сражается с ними. Он борется с ними прямо сейчас.
Сэм: Но папа сказал, что у меня под кроватью нет монстров.
Дин (коротко усмехнувшись): Это потому что он уже проверил под ней. Но, да, они существуют. Почти все существуют.
Сэм: А Санта существует?
Дин (снова на мгновение усмехнувшись): Нет.
Сэм (уже в восьмилетнем возрасте пытаясь рассуждать логически и делая самые неутешительные выводы): Если монстры существуют, тогда они могут забрать нас. Могут забрать меня.
Дин (твердо): Папа не позволит им тебя забрать.
Сэм: А что, если они схватят его?
Дин (усмехаясь): Они не доберутся до папы. Папа - лучший.
Сэм (тихо): Я прочитал в папиной книге, что они забрали маму.
Дин (вновь закусывает губу, вздохнув, отводит взгляд): Это сложно, Сэм.

Меня почти разозлило то, что после того, как Сэмми получил ответы на свои вопросы, он беззвучно лег на кровать, отвернулся лицом к стене и тихо беспомощно зарыдал. Обескураженный подросток Дин, никак не реагируя на отчаяние младшего брата, очевидно, мудро решил положиться на лечебные свойства времени. Затемнение постепенно скрыло от нас одиноко сидящую фигуру мальчика. Сэм явно ждал других ответов. Но каких?! Бодрого кивания и согласия с тем, что папа - чокнутый эгоист?! Неужели и тогда Дин и Сэм вычитали кардинально разные вещи из «стянутого» и жадно «проглоченного» дневника Джона? И ПОЧЕМУ так горько плачет младший после слов Дина? Я пока не нашла ответов на эти вопросы.

То, что когда-то старший брат безапелляционно и снисходительно с высоты своих 12 лет заявил братишке в жанре аксиомы, что нет на свете никакого Санты, именно это выросший злопамятина Сэм припомнил Дину с гипертрофированной детской обидой во время попытки братьев раскрыть череду ритуальных убийств в канун Рождества в штате Небраска, США.

Дин (качая головой): У Санты нет брата. Санты не существует.
Сэм: Да, знаю. Именно ты сказал мне это, помнишь? (Дин задумчиво хмурится, Сэм после мгновения отводит взгляд и тяжело вздыхает). Да, знаешь что? Я могу ошибаться. (Захлопнув с досадой крышку лэптопа, он тихо добавляет). Скорее всего, я ошибаюсь.
Дин (выходя из состояния задумчивости):  Может, так, а может, и нет...

И теперь Дин получил ощутимый удар по сознанию теми «граблями», которые сам когда-то оставил в психологии своего невозможно злопамятного «студентика». Последний год жизни обостряет желание старшего Винчестера провести один из самых семейных праздников - Рождество - вдвоем с Сэмом. Как когда-то. Обстановка, в которой они живут - привычный обоим с детства безликий мотель с неимоверно темными грязно-зелеными стенами (эх, новые светофильтры!) Плюс - братья в деревне Санта Клауса, куда в детстве им и не светило попасть. Как смешно наблюдать на абсолютно серьезное лирическое восприятие двумя фактически двухметровыми мужчинами всевозможной новогодней мишуры, а КАК Сэм смотрит на муляж идиотского сюрреалистического оленя с гигантскими косящими глазами! Так и вспоминается стеб Профессора Лебединского: «За мои глазастые глаза называешь ты меня глазуньей...» - это в аккурат про оленя.

Мы наблюдаем еще смешные моменты, усиливающие «адскую» реальность этого эпизода. По ошибке, приняв за анти-Санту простого актера, пьющего в одиночестве после трудного рождественского дня, братья быстро включаются в ситуацию вечера и начинают фальшиво вопить на два голоса колядку «Святая Ночь». Растаявший от умиления благодарный обрюзгший зритель  чуть не с гимном страны провожает новоиспеченных «ряженых» до двери. (Я бы их, импровизаторов, да за такое «пение»... Оооох!!!)

О сцене в доме жутких языческих анти-рождественских божеств много и подробно писала Марта. Подписываюсь под любым тезисом, эти минуты я прочувствовала также как она. Не могу ни отнять, ни прибавить чего-либо значимого в отношении ее полюбившегося мне ревю о 3.08.

Скажу лишь два слова о финале - очередном заключительном шедевре Supernatural.

Может быть, наш любимый Крипке и гад, как говорят некоторые, но вот к беспрецедентно восхитительным финалам он нас уже приучил. За что ему огромное искреннее зрительское спасибо.

Финал опять оставляет Дина и Сэма перед ситуацией детства: Рождество вдвоем. Как же быть, ведь в начале серии старший брат обозвал своего братца-«умника» Гринчем, так как тот неоднократно просто и цинично издевался над желанием Дина устроить праздник:

Дин: Да, это рождественское чудо. Кстати говоря, надо отпраздновать в этом году.
Сэм: Отпраздновать что?
Дин (с энтузиазмом): Рождество!
Сэм (недоверчиво хмыкнув): Нет, спасибо.
Дин (все с тем же огнем в глазах): Нет, мы принесем елку, немного еды из ресторана, совсем как в детстве.
Сэм: Дин, для меня это определенно не самые радужные воспоминания.
Дин (растерянно нахмурившись): О чем ты? У нас было замечательное Рождество.
Сэм (интересуется): Ты о чьем детстве говоришь?
Дин (усмехнувшись): Ох, да брось, Сэм!
Сэм (качая головой): Нет, просто... (тихо и серьезно заканчивает) нет.
Дин (мгновение смотрит на него, потом сердито шагает вперед, обгоняя брата): Ладно, Гринч. (2)
Огонь в глазах Дина гаснет. Сэм стоит на месте, глядя сначала в спину удаляющемуся брату, потом в пространство

Или осторожный «социальный опрос», проведенный Дином во время тоскливого ожидания явления анти-Санты:

Дин: Эй, Сэм.
Сэм: Да?
Дин: Почему ты - мальчик, который ненавидит Рождество?
Сэм (пытаясь остановить его): Дин...
Дин (не реагируя на безмолвную просьбу не допытываться): Конечно, признаю, у нас было несколько неудачных праздников, когда мы были детьми.
Сэм (недоверчиво усмехнувшись, смотрит на него): Неудачных?
Дин (не обращая внимания на его сарказм): Но то было тогда. В этом году мы все сделаем как надо.
Сэм: Дин, хочешь отпраздновать Рождество - ради Бога. Только меня в это не втягивай.
Дин (глядя перед собой): О, да, это будет здорово... Я сам с собой делаю клюквенное желе.

В конце концов Сэм осознает, что в этом аспекте жизни семьи он был неправ. Ни в детстве, ни в последние дни. Дин не просто хочет «быть как все», он строит мост между собой и братцем. И Сэм делает неожиданный шаг. Он совершает своего рода подвиг: отдает долг за хотя бы один безмятежный день из своего детства. И пусть елка украшена автомобильными освежителями воздуха, а крепость созданного им пунша зашкаливает, ОН в очередной редкий раз берет на себя все то, что пытался сделать Дин.

Нигилист и бунтарь Сэмми возрождает ТРАДИЦИЮ, а не просто чокается бокалом, достает свой подарок и включает телевизор. Он делает чудо: говорит этим жестом: «Мы - настоящая семья. Ты дорог мне. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив». И Дин умиротворенно расслабляется и сияет, потому что именно об этом он частенько говорил своему любимому строптивому брату.

Сэм первым распаковывает свои подарки, громко и немного напряженно смеясь, когда каждый из них извлекается на свет божий.
Сэм: Порно журналы! И... Крем для бритья!
Дин: Тебе нравится?
Сэм (с улыбкой): Да. Да.
Дин вытаскивает из своих упаковок шоколадный батончик и машинное масло.
Дин: Взгляни на это. Заправка для меня (демонстрируя батончик, потом, махнув маслом) и заправка для моей детки. (Его лицо смягчается, он тихо говорит). Это потрясающе. Спасибо.
Сэм: Хорошо.
Дин складывает подарки на стол, поднимает стакан с пуншем, говорит серьезно.
Дин: С Рождеством, брат.
Сэм: Да. (Поднимает свой стакан, чокается с Дином). Да, с Рождеством.
Оба делают по глотку, причем Дин снова отдувается от крепости (или вкуса?) выпивки. Дин выглядит смягченным, глядя в пространство с полуулыбкой, Сэм словно набирается мужества что-то сказать.

Такое впечатление, что сейчас они задумались о чем-то горьком, болезненном и безвозвратно ушедшем. И - а вот это настоящее чудо! - НИ ОДИН из парней не портит настрой вечера. Они просто празднуют. Рассматривают подарки, смотрят НЕКАБЕЛЬНОЕ телевидение и блаженствуют, сидя на неудобном мотельном диване. Просто потому, что они - рядом. И кто их этому учил? Если в Рождество души умерших, действительно, прилетают на Землю к тем, с кем они были счастливы при жизни, то сейчас Рождество отмечают четыре человека: счастливые за детей духи Джона и Мэри, и, конечно, наши любимые мальчики Винчестеры: Дин и Сэм.

И кто скажет, что это не «очень сверхъестественное Рождество»?

Продолжение следует...

Ваша Redwoman.

P.S.  Нат, спасибо за твой изумительный транскрипт к этому эпизоду!

         Все приведенные здесь диалоги - это твоя замечательная работа.

***


Вариант 2

То, что Крипке злой гений с черным чувством юмора (за что я его обожаю), видно сразу со вступительных кадров. Милая рождественская сценка  обрывается весьма в духе Supernatural, когда из дымохода вываливается окровавленный сапог: все что осталось от доброго дедушки.

Неплохая едкая пародия на приевшуюся слащавость всей этой околорождественской суеты. Да еще немного отставший в развитии от своих сверстников мальчик, который шум на крыше принимает за стук копыт оленей Санты. Ай да Крипке, сотрясатель традиций, думаем мы. Пока не досмотрели до конца.

Проходит год, странные исчезновения людей в канун рождества повторяются, и наши Винчестеры тут как тут.

И снова тревожные намеки от авторов. Сэм выдвигает предположение, что здесь замешан «злой» Санта, родной брат «доброго». Опять окатывает холодком от мысли, что подобное когда-то запланировано сценаристами для Дина и Сэма. Это не спойлер, это мои мысли, подсчет множества намеков на легенды о плохом и хорошем братьях  в предыдущих сериях.

Их забавный диалог о легендах, героях сказок уже не кажется таким забавным, если вдуматься, а тем более посмотреть флэшбэки из детства Винчестеров.

Дин совершенно не знаком с детскими сказками, это мы помним еще по эпизоду 3.05. А Сэм со скрытой обидой отвечает на реплику брата - Санты не существует - Знаю, ты быстро мне все объяснил, разве забыл? И Дин смотрит на младшего долгим взглядом, но не говорит ни слова.

Братья на рождественской ярмарке для детей. Опять пародия на убогие традиции, мероприятия для галочки. Потертые декорации, подвыпивший «Санта». Неужели Крипке так не любит Рождество? Смотрим дальше.

Дин в своей «диновской» манере с кривой усмешкой предлагает Сэму «типа отпраздновать рождество» и получает отказ, даже упорное сопротивление младшего. А мы видим воспоминания Сэма из детства, проясняющие картину. И так напоминающие множество хороших фиков о детстве Винчестеров. Оно почти что черно-белое, это детство, так нам показывают авторы сериала. Маленький Дин (который давно забыл, что значит быть маленьким). Мать умерла, отец постоянно в отлучке, да и вряд ли Дин получал от него много тепла. Что оставалось бедному ребенку? Придумать себе защитника и опору, ту крепкую стену, за которой можно спрятаться, когда тебе всего 4-5-6-7. Дин воображает идеального отца. «Папа лучший, он герой, он борется с темными силами, он никогда не умрет». И цепляется за свою иллюзию, чтобы не сойти с ума от страха и тоски. Так и вдолбилось это в голову Дина на всю жизнь, потому и станет он «идеальным солдатиком» для Джона. А еще - долой сказки и прочую дребедень для сопливых детишек. Все черным-черно, кругом дьявольщина, сказки - ложь. Добро не побеждает Зло. Нет ангелов и добрых сил, ведь они даже не смогли защитить маму. Помните диалог братьев о вере в 213? Уже тогда авторы намекали на черноту в душе Дина. Вот что еще вдолбилось в голову Дина помимо идеального папочки. Поэтому сказки на помойку, привет комиксы, сериалы и кино.

Но откуда все это знать малышу Сэмми? Он не видел, что творилось до его рождения, не помнил, как Дину удалось выжить и выстоять. Он лишь помнил, что отца постоянно нет дома, зато рядом всегда старший брат, который накормит, защитит, у которого всегда под подушкой револьвер. Но Сэм растет, взрослеет, мальчишка смышленый (особо смышленый, даже можем сказать, учитывая, что мы теперь знаем о Сэме из предыдущих сезонов). Поэтому всплывают вопросы: куда все время уходит папа, а что случилось с мамой? Да, Дин грубо обрывает его, он сам еще мальчишка, а не психолог. Мы же знаем истинную причину его грубости, помните эпизод 222, монолог Дина у мертвого тела брата? Только тогда он смог признаться, скорее самому себе, что оберегал его от жестокой правды Винчестеров, хотел, чтобы его детство продлилось подольше. Только перед мертвым телом брата в момент полнейшего душевного шока он позволил себе нежность, мягкую улыбку на лице. От «настоящего» Дина вы этого никогда не дождетесь.

И как это часто бывает, младший растет эгоистом, в большей или меньшей степени. Это не осуждение Сэма, это норма для всех семей с более чем одним ребенком в составе.

Дин вываливает младшему горькую правду: добро пожаловать в наш мир. Зло есть, Санты нет. Вот что припоминает взрослый Сэм старшему брату - А ты помнишь?.. И сразу показывает ушки эгоизм маленького Сэма, который думает в первую очередь о себе - Зло существует? А вдруг оно доберется до меня? Все тот же эгоизм взрослого Сэма: он не знает, не помнит, не хочет вникнуть, отчего «ох уж этот Дин» не знает ни одного героя сказок. В отличие от него, начитанного Сэма. Он не видел кошмара жизни маленького Дина, он помнит только постоянную заботу старшего. Поэтому, по привычке, он машет рукой на «безнадежного» Дина, на его почесывание в затылке - Какая еще Мэри Поппинс?

И еще контраст. Дин уверил Сэма еще в детстве, что Санты нет. Что не верит в эту чушь про ангелов и пр. Однако почти с обидой возражает младшему, когда тот научными доводами разрушает его наивную веру в Рождество. Выходит, мы снова видим корку, броню Дина, которому на самом деле очень хочется, хотелось бы верить, особенно сейчас, когда у него остается все меньше времени. И тем обиднее наблюдать, как Сэм отталкивает и отталкивает слабые попытки старшего устроить семейный праздник. Как это тяжело для Дина открываться перед кем-то, пусть и перед самым близким, просить что-то для себя. И наталкиваться на отказ самого близкого человека. Снова маленький эгоист просыпается во взрослом Сэме. Как я могу отмечать праздник, зная, что через год тебя уже не будет? Мне тяжело. Я не могу Он спокойно произносит страшные слова о смерти, хотя ну кто так делает, а? Да, Дин твой упертый сильный старший брат и бла-бла, но ты уже столько с ним рядом, что, трудно понять, что этим ты очередной раз ранишь его? Опять же, Сэм говорит о своих чувствах, забывая о чувствах брата.

Хочу отметить, что в эпизоде прекрасно сыграли маленькие актеры. Исполнители Винчестеров справились отлично, а мальчик Сэм просто чудо, я его именно таким и представляла. Он совершенно четко передал растерянность, обиду, страх, тоску по нормальному детству. Жаль было малыша Сэма не меньше маленького Дина. Не забыть курчавого карапуза, момент, когда из красиво украшенного предрождественской мишурой дома похищают очередную жертву. Я не представляю, как режиссеры добились этого от ребенка, не каждый взрослый так сыграет.

Замечательные, замечательные забавные сценки с участием Винчестеров. Пение колядок в доме пьяного «Святого Никотина» (игра слов Святой Николай) Дин, тебе 10 из 10 за сообразительность. Постоянные подколки Дина, выставление младшего дурачком, подшучивание, подтрунивание - бедняга Сэм. Но, похоже, он привык, это неизбежный довесок к опции «старший брат». Терпи, Дин ведь терпит массу твоих довесков.

Итак, всплывают подозреваемые. Милая румяная тетенька, как из книги по домоводству или из «Степфордских Жен». И не менее лубочный муженек, все при нем: кофта домашней вязки, трубка табаку. Прекрасно декорированный дом, снаружи и внутри. Вот они, истинные блюстители традиций Рождества. И вот она, очередная пародия Крипке.

Эх, Винчестеры, как глупо вы попались. Правильно вам сказала «миссис Бог» - какой черт вас понес в подвал?

Опять черный-черный юмор Supernatural. Сцена жертвоприношения жуткая. «Ассимилировавшиеся» божки такие милые и смешные, их словесная перепалка между собой и братьями иногда даже вызывает улыбку. От этого становится еще страшнее. То, как миссис Бог поучает Дина, учит говорить "Вздор" (Fuge) вместо «сука». И как Дин посылает ее, говоря вместо "fuck you" (по-моему, все знакомы с переводом слова?) "fuge you". И еще эта немая сцена с выдиранием зуба, когда Дин с щипцами во рту бубнит - Не пошли бы вы и не открыли дверь?

И так показательно поведение братьев в этот момент. Сэм довольно напуган, как, впрочем, и Дин. Только Дин этого не покажет, ему полагается быть сильным и защитником, он так привык. Он будет скорее в гневе, сыпать всеми известными ругательствами. Он будет волноваться о младшем - Сэмми? Не трогайте его! Он будет вертеть головой, чтобы хоть как-то увидеть младшего. Не для того он вытащил его из Преисподней, чтобы Сэм так глупо погиб. Но мы не слышим того же от Сэма. Он же не кричит - Не трогайте Дина! Он привык, что старший заботится о нем, а не наоборот. Это уже в крови. Я не говорю, что Сэм не такой же сильный и всякого повидавший охотник, как и Дин. Но это - Нет, нет, не трогайте меня... Сэм не привык скрывать свои чувства и эмоции. И он привык быть младшим рядом со старшим. Маленькая сценка, но столько в ней сказано.

Новое издевательство над Рождеством. Мерзкие твари, уничтожающие людей, прекрасно устроились, спрятавшись за человеческими ритуалами. И теперь они милая семейная пара, в чьем доме чудная Рождественская елка. Которую, не заботясь о приличиях и рождественских ценностях, разламывают Винчестеры и употребляют на жуткие вещи, весьма кроваво убивая таких с виду добропорядочных «миссис» и «мистера». Еще одна «чернушка»: Сэм поздравляет Дина с Рождеством, почти в ответ на то С Рождеством, Сэм, которое бросил Дин младшему (скорее, желая подбодрить брата), когда тому выдрали ноготь.

И последний прекрасный флэшбэк из детства. Нет, я уверена, сценаристы точно читают фики. Джон застрял где-то на охоте, даже не позаботившись о паре подарков для сыновей. Дин, чтобы поддержать марку «идеального папы» придумывает для Сэма историю о елке и подарках от Джона. А сам ворует, лишь бы у младшего высохли слезы. И эта смешная елка, скорее какая-то обломанная ветка. Но Сэм у нас смышленый с детства, тем более, легко сложить 2+2, если подарки девчоночьи. И ему не требуется выдумывать, как Дину, «образ идеального отца», ему уже есть на кого опереться, у него есть «идеальный старший брат», который всегда рядом, защитит, накормит, устроит маленький праздник. Эта сцена с кулоном... Наконец-то открылось, откуда он у Дина. Хотя тайн не стало меньше. Думаю, мы еще услышим продолжение истории, ведь в ней замешан Бобби. Получается, подарок младшего очень дорог Дину, еще с детстких лет, раз он носит его, не снимая всю жизнь.

И тут же мы переносимся в настоящее. И много становится на свои места, в то же время все видится по-другому.

Да, Сэм эгоист, конечно, не вселенского масштаба, и пусть меня забросают тапками Сэмгерл, но эгоизм в нем присутствует. НО я и люблю Сэмми за эту его черту, пусть меня забросают тапками Дингерл. Он растет, умнеет, раскрывает перед собой зашифрованную книгу «Дин» и борется со своей чертой.

У него хватает ума вспомнить, сколько сделал для него брат. Что он не только убил у него веру в Санту, но и сделал все что мог, чтобы утереть слезы младшему, врал, рисковал, лишь бы добыть подарки.

Тем же платит Дину и Сэм взрослый. Елка в банке из-под краски, украшения, подарки, эгног из магазинчика у заправки. И получает светящийся довольный взгляд Дина. Одна из самых щемящих сцен сериала, я считаю. Можно скажу? Джаред Падалеки повзрослел и похорошел, но не только. Они и играть стал лучше (куда уж лучше, скажут мне Сэмгерл). Эта сцена, когда Сэму хочется столько сказать старшему, тысячу слов, и в то же время он не находит нужных... Джаред прекрасно изобразил чувства Сэма.

Дингерл, не обижаться, Дженсен играет отлично по умолчанию.

А теперь давайте решим, ненавидит ли Крипке Рождество, зло иронизирует над его устаревшими традициями? И где истинный дух Рождества? В обвешанных тысячами фонариков и веночков домиках, в т.ч. в доме монстров, или в этой маленькой комнате мотеля с кривой елочкой, украшенной пластинками-освежителями воздуха, с дешевыми подарками из ближайшей придорожной лавки?

Для маленькой семьи Винчестер нет ничего прекраснее этого вечера в мотеле, с игрой по ТВ и другом Импалой за окном. Так кто же любит Рождество больше Крипке, напоминая нам, в чем истинная ценность этого праздника?