Ну, в общем, перевод часов на зимнее время немного не совпал с биологическими часами моей малышки, и она проснулась в это утро особенооааоо .. *зевает* рано. Так что я решила с утра сесть и записать пару-тройку размышлизмов, а потом поняла, что выложить их смогу только здесь.
Небольшое предупреждение, на тот случай, если я задену чьи-либо чувства: все нижеследующее - мои собственные предположения и догадки, основанные на размышлениях и фантазии. *улыбается* И, как обычно, это поток сознания.
Читайте на свой страх и риск.
Я больше не шарахаюсь от спойлеров, но все так же не смотрю/не читаю ничего про будущие серии, просто потому, что люблю элемент неожиданности. Однако это не мешает мне размышлять об уйме всяческих вещей.
В частности, особенно усердно я размышляла над замечанием Уриэля по поводу того, помнит ли Дин Ад. И вы знаете, что от нетерпения и волнения я готова искусать себе губы до крови. Как и вы, думаю. Но, как поется в песне (Metallica, "Turn the Page", прим. переводчика), мои мысли пошли вразброд, как это обычно бывает, и я принялась обдумывать уже весь сериал в целом.
Когда-то я участвовала в команде, которая работала над проектом «Сверхъестественное: Виртуальные Сезоны». Хотя наше сотрудничество и пришлось прекратить из-за разногласий - которые неизбежны, если ты работаешь с людьми, которые твердо убеждены в своей правоте - само создание такой вот команды было весьма занимательной идеей. Именно поэтому я и согласилась участвовать - из-за идеи. Идеи собрать группу творческих людей, пишущих людей, предложить им общую цель, обозначить точку отсчета, наметить вехи и поворотные моменты, а затем отправить их в свободное плавание, чтобы они совершенствовались, оттачивая свои писательские навыки.
Пятилетний план Крипке в этом сезоне начинает проясняться. Он с такой искусностью заставил своих персонажей пройти этот трехлетний путь, что они завоевали наши сердца еще до того, как мы сами это поняли. А уже на сегодняшний день примерно три миллиона человек в буквальном смысле не могут представить свою жизнь без Винчестеров.
Тогда, в первом сезоне, мы смотрели сериал про охоту на монстров. У нас были двое братьев: один - терзаемый муками совести, болью и чувством вины, другой - язвительный, остроумный, скрывающий свои чувства за масками и стенами. У нас был кусочек их прошлого, их цель и место в мире, но чаще всего нам показывали только череду охот; еще поиски отца, разумеется, но в основном - уничтожение «плохих парней». Время от времени нам позволяли сунуть нос в общую картину, но двери захлопывались так быстро, что мы едва успевали отдернуть головы, чтобы этот самый нос нам не прищемило.
Но все изменилось с триумфальным выходом «Крови мертвеца», «Спасения» и «Дьявольской ловушки». Нам внезапно позволили охватить взглядом более широкое полотно, арку, план. И с течением времени этот план разворачивался, персонажи становились более глубокими, более многослойными, и нам позволили эти слои приподнять и заглянуть внутрь.
Сэм, который всегда был самым чутким, самым ранимым, который был голосом, дарящим успокоение в момент печали, и эпицентром порядка в океане хаоса - этому Сэму пришлось пройти сквозь отчаяние и принять позицию силы. И на этой позиции он был единственным, против кого не мог сражаться брат; единственное, что удерживало Дина от падения во тьму.
А потом - очередной сдвиг. Он начал увязать в трясине неизвестности. Его силы возрастали, мир перевернулся с ног на голову, он потерял все, все, что имело для него значение. Никому из Винчестеров не доводилось переживать подобного.
Он был один; он был одинок, и он начал закаляться, изменять себя таким способом, который мы, зрители, восприняли как «непохожесть на себя». Но я начинаю думать, что дело совсем не в этом. Я думаю, что он чрезвычайно похож на себя. Я думаю, что он всегда был сильным, упрямым, решительным. Думаю, именно это пытался показать нам Крипке при помощи разных деталей - Сэм, бросающий Дина в «Пугале», Сэм, вытягивающий Дина на разговор в «Мертвые детям не игрушки», Сэм, превратившийся в пугающую версию Джона в «Заколдованном месте». Мы все это время были свидетелями развития его персонажа, и теперь перед нами разворачивается очередной этап этого развития.
Дин же, напротив, всегда выставлял напоказ то, что считал нужным. Когда в самом начале вы смотрели на стоящих рядом братьев, вы видели, что Сэм закрывается в себе, а Дин дерзко играет на публику, одновременно и привлекая, и отвлекая внимание. Пока в дело не вмешался План.
Мир Дина перевернулся гораздо раньше, чем мир Сэма, и с самого финала первого сезона мы следили за тем, как он пытается снова прийти в себя. Его показная бесшабашность по большей части никуда не делась, но начала тускнеть, превращаться в видимость. Настоящий Дин - тихий паренек, стоящий у погребального костра, по щеке которого катится одинокая слеза. Его сущность смоталась в тугой клубок, стала натянутой струной, которую тронешь пальцем - и она зазвучит.
Самопожертвование ради брата было одновременно и единственным возможным для него выбором - единственной дорогой, которую он считал справедливой - и единственным возможным путем бегства. Даже сталкиваясь лицом к лицу с беспощадной реальностью, испытывая страх смерти и Ада, он не жалел о принятом решении.
А как еще он мог поступить? Он будет раз и навсегда избавлен от этой участи: пережить потерю Сэма, что означает для него и потерю рассудка. Любой отец, любая мать предпочтет уйти прежде своих детей. Пожалуй, это единственная причина, по которой Джон улыбался мальчикам, когда подошел его срок.
Итак, а что же сейчас? Развитие еще не подошло к концу. У нас нет полной картины. У нас не будет ее до самой весны 2009 года, как я думаю. Но у нас есть чуткий (во многих смыслах) брат, обладающий странной силой, борющийся за контроль над самим собой. У нас есть ангелы, которые ему угрожают, а он может постоять за себя и делает это. Он борется с демонами в одиночку.
И нас тревожит то, что он движется по скользкой дорожке, и обратного пути не будет. Нас тревожит то, что План превращает нашего Сэма в служителя Смерти, который раздает ее без жалости, без сожалений, без мысли о последствиях. Даже для своего собственного брата.
Но слова Уриэля меня озадачили. Для ангелов этот персонаж - нечто ценное. Вместо того, чтобы просто поразить его молнией, они выносят предупреждение: если причиняемые им неудобства перевесят приносимую им пользу... имея в виду, что он приносит какую-то пользу. А потом... потом Уриэль намекает, что от пребывания в Аду у Дина остались темные воспоминания, секрет, если хотите, который слегка выравнивает расстановку сил на поле боя.
В «Желтой лихорадке» Дин заразился, в отличие от Сэма. Сперва я думала, что это следствие вытекает из обозначенного ранее положения, что Сэм обладает иммунитетом ко многим демоническим вирусам и силам. Но... теперь я начинаю думать, что все дело именно в тех, кто заразился. Люди, использовавшие страх как оружие. Люди вроде шерифа и бывшего хулигана. Люди вроде Дина.
И, скорее всего, не потому, что он охотник. Сэм тоже охотник. Он тоже использует страх. Скорее всего, дело в том, что случилось с Дином - или из-за него - в Аду. Что-то, что привлекло внимание ангелов. Не могу поверить, что помимо этого исполненного боли и страданий мира, они так же приглядывают и за теми пропащими душами, что вечно горят в Аду. Предполагается ведь, что это наказание за упущенные возможности, которые выпадали им при жизни, верно? Я хочу сказать, что Ад не подразумевает возможности искупления.
Но Дин... его спасли. Возможно, выкупили, и, возможно, не до конца. Возможно, цена за его спасение была выше, чем мы себе представляли. Наблюдая за развитием плана Крипке, я думаю, что это вполне возможно.
И персонаж Дина развивается так же тщательно, как и персонаж Сэма. Он «держит лицо», как и Сэм сейчас, но за дерзкой усмешкой кроется бездна переживаний, боли, сожалений, уверенности, растерянности, а теперь, впервые за долгое время, еще и надежды. Дин действительно верит во что-то. Что-то, что способно творить добро. Это начало. Разумеется, как обычно, ему требуются сперва доказательства, но, эй, мы же не можем все как один верить безоглядно.
Моя голова кружится от возможных вариантов того, что такого мог делать Дин в Аду, что это не только привлекло внимание ангелов, но и, возможно, увело его по дороге использования страха в качестве оружия для... чего? Для того, чтобы мучить демонов? Для того, чтобы мучить другие души? Для того, чтобы держать в повиновении некоторые уровни Ада? Я хочу сказать... это должно быть нечто глобальное настолько, чтобы дать повод для заражения фантомной болезнью, верно? И разве вам не любопытно?
Мы видели, как наш герой дрожал от страха, потому что пока он был в Аду - самом страшном месте, которое только можно себе представить, ужас, граничащий с безумием - он мог использовать страх как оружие.
На мой взгляд, Дин такой же чуткий, как и его брат, просто это проявляется в нем по-другому - выборочно, тайком, «отвернувшись-к-стене». Мы все видели, как он надирает задницы и собирает сведения. Вы все видели, как он, сузив глаза и стиснув зубы, идет напролом сквозь хаос, потому что другого пути нет. Мы видели его суровым и требовательным. Но целью его всегда была защита и спасение. Сложно представить, что же такое ужасающее должно произойти, как долго он должен находиться в том страшном месте, чтобы стать Дином из своего кошмара, «Помечтай немного обо мне».
Слава богу, что его спасли от этой участи. У меня сердце разрывается, когда я вижу, как он вспоминает Ад. Даже если мне все равно хочется знать больше.
Группа сценаристов - состав которой время от времени меняется - собралась и выслушала. Выслушала план, который один маленький человек изобрел для двоих братьев и их путешествия, с монстрами и демонами, семейными раздорами и самопожертвованием, единством и расставанием, путешествия в Ад и обратно в буквальном смысле. Они взяли это за основу и сплели вокруг нее случайные истории, еле заметно приплетая каждую из них к основной нити. Каждый раз открывая нам чуть больше. Пока мы не заглотим крючок так глубоко, что не сможем заснуть из-за размышлений о следующем этапе плана.
Все, что я знаю, так это то, что талант сценаристов, талант актеров и воображение создателя сериала воплотили двух персонажей, которые за все время ни разу не утрачивали то, что делает их узнаваемыми: Сэм (мягкие улыбки и ямочки, серьезность и вера в добро, исследования и логика, факты, подтверждающие мистику, солдат, верующий, воин) и Дин (классические автомобили и классический рок, чарующая улыбка, скрывающая правду, глаза-зеркало-души, в которых отражаются все трещинки в его стене, «сперва стреляй, потом спрашивай», защитник, солдат, хранитель), и при этом меняются так, что мы и понятия не имеем, что с ними произойдет потом, или как они собираются с этим справляться.
Как по мне, история, которую нам рассказывают - совершенно потрясающая.
