• Название: Вновь Видеть Красное
• Автор: La Bond Girl, перевод с английского La Bond Girl
• Oригинал : http://blood-tie.livejournal.com/3851.html
• Таже история в фотографиях: http://blood-tie.livejournal.com/4597.html
• Бета: Марта
• Жанр: ген. ангст. до 13 лет
• Слов: 560
• Краткое описание: 201. "Когда Придёт Мой Час". Мир Дина сужается до капель красного, укутывающего белого и немящего серого.
• Предупреждение: спойлеры вплоть до 201.
• Авторские ограничения: ...только в моих мечтах. Все принадлежат сами себе и Эрику.

Белый. Это первое, что Дин видит, проснувшись на больничной койке. Белый тёплого хлопка. Бесплодный, кастрированный белый. Глухой, бездонный белый одиночества. Белый профессионального медицинского равнодушия, когда ты сведён к твоему беспомощному телу и вся твоя сущность искромётного цвета больше ничего не стоит.

Ржавый красный, как еле поджившие царапины на высоких скулах Сэма. Бледный белый как лицо Сэма когда он боится за это тело, лишённое его брата.

Все эти линялые часы, которые Дин проводит, бродя по больничным коридорам, слепо держась за эту охоту, не сдаваясь смерти без боя... время цветослепо по отношению к тем, кто подвешен в невесомости между этой жизнью и загробной. Время никогда не милосердно к живым или к мёртвым; для них время имеет оттенок пьяной весенней зелени и ноябрьского увядания.

Несколько месяцев он живёт на одолженном времени и ему это известно, и с тех пор, тик-так часов стал украденным преступным удовольствием. Здесь же, в зоне, Дин даже не может слышать их вечное тиканье.

Эта не-жизнь не подходит ему. Дин Винчестер - это пьянящий адреналин охоты, оглушительное сердцебиение в висках, чистый кайф жизни, дрожащий крик наслаждения. Он любит быть простым существом, а эти оттенки серого не-существования что угодно, но не просты. Он бьётся против подбитых стен этого преддверия ада, оставляя ушибы на своей душе. Он хочет выбраться. Он чертовски хочет выбраться.

Он знает, что не может победить Смерть, не может победить Косую, но чёрт возьми, столько девчонок он ещё не поцеловал, прижав к стене; стольких тварям он не пустил кровь; столько миль не пробежало под колёсами Импалы; столько мягких слов он не прошептал Сэму.

Он бы выжал у жизни всё, на полной скорости, если бы только знал, как сорвать эти невидимые ремни, которые стягивают его грудь и не дают его сердцу биться и его лёгким вздохнуть.

Красный. Хотя Дину остался всего один цвет, который привязывает его к жизни, и кожа на его содранных костяшках рвётся, когда его пальцы скользят от края жизни, даже этот цвет Смерть осушает из его души, алая капля за алой каплей. Силуэты любимых людей становятся прозрачными и немящий серый наводняет по краям глаза. Даже Сэм затухает в высокое, тревожное видение, и Дин почти решает оставить его; отступить в зовущие, движущиеся тени; остаться умершим.

Стены начинают наступать на него. Единственные врата отсюда распахнуты для него, и ветер великого чёрного неизвестного леденит его лицо.

Смерть, без сомнения, владеет искусством ненавязчивого убеждения и кто угодно, кроме Дина, последовал бы за ее сладкоголосой свирелью Крысолова из мира живых.

Только бы он никогда бы этого не сделал.

Только если бы яростный, кудрявый дым ядерного грибка не остановил её чарующую песню на полуслове, и Дин и Демон опять не встретились бы лицом к лицу. Демон, который знает всё про его грядущую судьбу, и всё равно, связанный кровной сделкой, позволяет Дину вздохнуть ещё раз.

Только когда Джон отказывается от себя ради своего перворожденного, только когда Сэм сжимает золотой амулет брата в руке и произносит беззвучную молитву, только тогда Дин неистово выгибает спину и ловит первый полный вдох, и он вновь наполнен звонким цветом.

Жизнь никогда не была такой на вкус. Жизнь на языке горько-сладка как лакрица. Дин охватывает красное крови и радугу любви, и он не может вспомнит почему, но теперь он не переносит белое и все оттенки серого.