Солнце вставало, и его яркие лучи пробивались в ветровое стекло Импалы. Сэм зарулил на стоянку Гаррисбургской клиники. Парковочная площадка была сравнительно пустой, так что он решил оставить машину ближе ко входу, сам не зная, почему: тихий голос подсознания нашептывал ему, что чем ближе - тем лучше.

Он прицепил к белому халату поддельный бэйджик врача-ординатора, затем подхватил небольшой рюкзак, куда перед тем сложил все, что могло пригодиться, от Глока и отмычки до святой воды и ноутбука.

До этого ему пришлось задержаться на стоянке водителей-дальнобойщиков, так как нужно было что-то съесть и выпить, чтобы быть в форме для спасения брата. Ожидая своего заказа, он взломал базу данных клиники и проглядел истории болезней стационарных больных. Хотя имени Дина среди них не было, он пролистал список последних поступивших пациентов и обнаружил упоминание о молодом мужчине, оказавшемся здесь примерно в то же время, как Дин пропал из Йоркской больницы.

Он торопливо проглотил свой завтрак, против воли улыбнувшись своему отражению в зеркале - набитый рот и активно работающие челюсти. Серо-зеленые глаза и спутанные лохмы дополнили бы картину, но на стекле отразились зеленые глаза и стриженые волосы. Он отдал бы все на свете сейчас за то, чтобы увидеть Дина сидящим напротив себя; Дина, который запихивался бы попеременно то бургером, то жареной картошкой, закатывая глаза от удовольствия.

Вернувшись к реальности, Сэм закрыл дверь Импалы и сунул ключи в карман, не проворачивая их в замке - что-то снова подсказало ему, что уходить придется в спешке. Он вошел по широкой лестнице в старое каменное здание клиники, смутно напомнившее ему Рузвельскую психбольницу.

Оказавшись внутри, он замедлил шаг, вживаясь в придуманную роль. Палаты пациентов наверняка будут закрыты для постороннего доступа, так что дежурные на входе станут его первым препятствием.

Уверенным шагом дойдя до стойки регистрации, он поправил свой бэйдж, лучезарно улыбнувшись дежурному, поднявшему взгляд от журнала.

 - Э-э, привет! Я Сэм Фридман, учусь на четвертом курсе, и у меня на сегодня назначена практика с доктором Фоглером, - начал он.

Дежурный наклонился и взял висевшую на гвоздике за ним тетрадку. Первые две-три страницы он быстро пролистал, а потом, слегка нахмурившись, снова поднял взгляд на Сэма.

 - У меня в списке нет вашего имени. Говорите, вы практикант доктора Фоглера?

Сэм кивнул.

 - Да, я работал с ним в больнице Йорка на днях. Он сказал, что я могу приехать и посмотреть, как он работает с самыми тяжелыми пациентами.

Лицо дежурного чуть смягчилось в ходе рассказа.

 - Да, скорее всего, доктор Фоглер просто забыл мне сообщить. Он всегда так занят, заботясь о своих пациентах, что порой забывает о некоторых формальностях. Он неплохой парень, с головой погруженный в работу, так что мы прощаем ему мелкие недочеты.

 - Да, определенно, - согласился Сэм, с трудом пряча усмешку.

 - Что ж... я не видел его с утра, но он мог приехать еще до моей смены. Его кабинет находится на четвертом этаже. Вот, не забудьте свой пропуск. Вы же не хотите, чтобы вас перепутали с одним из этих ненормальных и заперли, - мужчина грубо расхохотался, протягивая Сэму другой бэйдж.

Сэм взял карточку у него из рук, пытаясь улыбнуться, но на самом деле в словах дежурного не было ничего смешного. Он повернулся к широким дверям, которые разъехались с громким жужжанием, впуская его внутрь. Он шагнул вперед, вздрогнув, когда створки захлопнулись за спиной.

Он попытался унять охватившую его дрожь и чувство клаустрофобии, возникшее, когда он взглянул на коридор и ему почудилось, что он сужается. Что-то грозное и устрашающее было в этом здании, но он знал, что не может позволить себе бояться, пока не сделает то, что должен.

Подходя к лестнице, ведущей на второй этаж, Сэм уже слышал крики пациентов клиники. Мучительные вопли, галлюцинации, паника и безумие разносились по коридорам. Как бы отчаянно Сэм ни надеялся отыскать брата, он невольно взмолился, чтобы Дина здесь не оказалось. Он с усилием отогнал от себя образ брата, томящегося в этой безумной атмосфере.

 - Черт побери, Дин. Пусть тебя здесь не окажется, - еле слышно прошептал он, поднимаясь по лестнице.

***

Доктор Курт Фоглер был в своем офисе с утра; по сути, он и не покидал его с предыдущей ночи. Возвращаясь после последнего "приема пищи", он с удивлением обнаружил в своем кабинете высокого светловолосого мужчину, небрежно рассевшегося за его металлическим столом.

Фоглер шагнул вперед без тени страха. В конце концов, он был демоном, да и к тому же весьма сильным. Каким бы внушительным ни казался ему человек, сидящий в его кресле, Фоглер чувствовал, что его сила одолеет любого из них, хотя бы даже и такого великана.

Он попытался скрыть изумление и ужас, нахлынувшие на него, когда его тело внезапно застыло всего в футе от края стола. Глаза Фоглера, парализованного и физически, и страхом, залились чернотой, впившись в человека, который так и не проронил ни слова.

 - Чего ты хочешь? - дерзко спросил он.

Выражение лица мужчины не изменилось. Его руки были сцеплены на журнале регистрации, а большие пальцы нервно вращались. Он медленно моргнул; ледяная голубизна его глаз смотрелась еще более угрожающе, чем демоническая чернота в ответном взгляде.

 - У тебя есть кое-что, что принадлежит мне, - спокойно произнес он.

Фоглер ответил ему недоуменным взглядом, не понимая, о чем говорит незнакомец.

 - Ты знаешь, кто я такой? - спросил он.

Человек хрипло рассмеялся, недоверчиво покачав головой.

 - Знаешь ли ты, кто я такой? - отозвался он в ответ. - Тебе и впрямь не помешало бы следить за новостями, но, в конце концов, как я мог ожидать высшего понимания от такого низшего существа, как ты?

Психиатр побледнел, внезапно все осознав.

 - Все, что угодно, чего пожелаешь, прошу тебя! - испуганно взмолился он.

 - Мне нужен охотник.

 - Охотник?

Незнакомец наклонился над столом и с рыком ударил кулаком по его поверхности.

 - Довольно! Не пытайся меня обдурить! Где охотник?

Звук хрустнувших костей раздался в комнате; кажется, человеческое тело Фоглера собиралось упасть в обморок. Одержимый доктор судорожно вздохнул, охваченный паникой.

 - 494, он в палате 494. Я приведу его к тебе, - предложил он, отчаянно цепляясь за любую возможность избежать этой незримой силы, разрушающей его теперешнее тело. - Но он уже почти отработан; он бесполезен для вас...

Незнакомец откинулся на спинку кресла, вновь улыбнувшись. Глаза его полыхали напряжением.

 - Ты и понятия не имеешь о том, как важен этот человек. Но, так или иначе, ты славно послужил.

Глаза Фоглера расширились, когда все двести шесть костей его человеческой оболочки в одно мгновение раскрошились в прах. Органы и сосуды разрывались на части, кровь лилась изо всех пор, и бывший психиатр безвольно рухнул на пол. С пронзительным воплем изо рта доктора исторгнулось облако черного дыма и заметалось по комнате, ища выхода.

Человек стоял, подняв руки над головой, проговаривая древнее заклинание. Черный дым рванулся к открытому окну, но в считанных дюймах от свободы застыл в воздухе темной массой.

Когда человек договорил, внезапный вопль пронесся по комнате, а затем облако вспыхнуло жарким пламенем. Стоны сотен измученных душ отдались эхом в стенах комнаты, и альп был уничтожен.

Мужчина отстраненно смотрел, как догорает последний язычок пламени. Повернувшись, он спокойно прошел к тому месту, где лежала на полу бесчувственная масса человеческой плоти. Наклонившись, он достал из кармана бывшего доктора шприц.

Как ни в чем не бывало, он вышел из двери в пустынный коридор и пошел по нему. По лицу человека скользнула едва уловимая тень волнения.

491... 492... 493... 494!

Он остановился перед дверью, сузив глаза и широко улыбнувшись, глядя в крохотное окошко.

 - Дин!

***

Дин очнулся, смутно различая окружающие предметы и чувствуя во всем теле крайнее истощение. В мозгу пульсировала боль, и он на секунду замер, испугавшись, что пуля из его кошмара все-таки вошла ему в голову по-настоящему.

Но нет, он жил и дышал, пусть и не мог похвастаться хорошим самочувствием. Дин снова закрыл глаза. Голод, усталость, физическая боль взяли верх над желанием оставаться в сознании. Он просто очень сильно устал; устал от боли, устал сопротивляться, устал от бесконечных кошмаров, высасывающих из него жизнь.

Он хотел сбежать, знал, что должен отыскать какой-нибудь выход из той передряги, в которую угодил. Отчаянно хотел найти Сэма и убедиться, что все угрозы Фоглера были не более чем словами. Боялся, что демон схватил и брата, и, может, прямо сейчас пытает Сэма в такой же сумрачной комнатушке этажом ниже его собственной.

Но гораздо больше всего этого Дину хотелось спать. Погрузиться в лишенное сновидений состояние, находившее на него временами, когда затянувшаяся охота выматывала все силы. Он не мог припомнить, чтобы когда-то еще чувствовал себя таким изнеможенным, таким обездвиженным, таким беспомощным, как сейчас.

 - Приведи свою задницу в чувство, Винчестер, - упрямо пробормотал он, с трудом вынуждая свой мозг фокусироваться на поиске выхода.

Дверь в комнату слабо скрипнула, но Дин никак не отреагировал на этот звук и на сумрачный силуэт, шагнувший внутрь. Мысли отчаянно заметались; он судорожно подыскивал любой способ, позволивший бы ему освободиться.

 - Что, так скоро? Не можешь сопротивляться моему обаянию? - съязвил он.

Когда ответа не поступило, и фигура приблизилась, Дин понял, что это не проклятый альп. Невзирая на резкую боль, пронзившую плечо, он поерзал на койке, пытаясь извернуться, поднять голову и разглядеть гостя.

Фигура передвинулась к краю койки, затем остановилась, но даже на таком расстоянии Дин не мог разобрать черт лица - только высокий рост нависшего над ним человека.

 - Ну, что на этот раз? Доктор умотался, так что послал запасного игрока? - едко поинтересовался он.

Раздался хриплый смешок, и Дин, приподняв голову, наконец сумел разглядеть сверлящие его взглядом ледяные голубые глаза. Охотника охватила надежда, явившаяся из отчаяния и страха за брата. Дин истово помолился, чтобы незнакомец оказался не санитаром-переростком.

 - Ну же, приятель. Можешь распутать эту рубашку? Пожалуйста! Знаю, наверно, ты слышишь это постоянно, но я обещаю, что буянить не буду, - пробормотал Дин, хрипло и неразборчиво.

Фигура двинулась ближе к нему, и на долю секунды Дину почудилось, что новоприбывший и в самом деле собрался ему помочь. Широкая ладонь опустилась Дину на грудь и задержалась там на пару секунд, но не стала расстегивать пряжки смирительной рубашки, туго обхватившие его грудь.

 - Ну же, давай. Просто расстегни эти пряжки. Обещаю, ни на дюйм не шевельнусь. Просто освободи меня, - взмолился он, сходя с ума от отчаянного желания избавиться от ремней, снова пошевелить руками, кистями, пальцами.

Рука на его груди чуть шевельнулась, но не в том направлении, на которое надеялся Дин. Не говоря ни слова, незнакомец наклонился над ним, надавив раскрытой ладонью на ребра охотника.

От придавившего грудь веса Дин задохнулся, судорожно пытаясь сделать вдох. Он не успел даже испугаться, когда в следующую секунду заметил надвигающийся на него знакомый шприц.

Он отчаянно забился, пытаясь увернуться от иглы, задергал ногами - верхняя часть тела была надежно придавлена к матрацу.

 - Только не эту дрянь, снова! - запротестовал он, зная, что на его жалобы никто не обращает внимания. - Где Фоглер? Никогда бы не подумал, что он столь щедр на угощение своим гостям...

Дин вздрогнул, когда игла вошла ему в шею. Тепло наркотика разлилось по венам, притупляя чувства, расслабляя тело. Он почувствовал, что сознание ускользает, его пальцы срываются с края реальности, и он падает головой вниз в черную бездну своего подсознания.

Фигура над ним опустилась, чтобы поймать его взгляд, и глухо захохотала. Раскаты смеха все еще отдавались у Дина в мозгу, когда он поднял глаза и не увидел в глазах человека голубого цвета.

Дрожь охватила все его тело, словно смертельный арктический холод - глаза, смотревшие на него, были совершенно желтыми.

 - Не может быть! Этого просто не может быть! - пытался убедить он себя, безуспешно хватаясь за ускользающее сознание.

Фигура выпрямилась, наслаждаясь мукой и неверием, звучащими в словах охотника. Человек все еще смеялся, хотя и не так громко, и его желтые глаза сверкали даже при таком тусклом освещении.

 - Привет, Дин.

***

"Смирись, поддайся, уступи"... проговаривал голос внутри него, не затихая, постоянно звуча где-то на задворках его мозга. Он чувствовал в себе отродье Гариса, источник этого голоса, источник этой внутренней пытки, терзающей его с тех самых пор, как он очнулся в этом бараке.

Даже в моменты бодрствования перед глазами у Дина проплывали те ужасные события из зала для жертвоприношений. Сэмми, покорно лежащий, и идущий к нему Дин. Сэмми, не отводящий взгляда, доверявший ему, как всегда, даже когда Дин перерезал ему горло жертвенным клинком. Сэмми, истекающий кровью, а вместе с ней - и жизнью, умирающий от руки собственного брата.

Дин потряс головой, отчаянно пытаясь отогнать засевшие в голове воспоминания. Теперь у него не осталось выхода. Даже если он сумеет ускользнуть от Гариса и его великанов-охранников, прорваться сквозь укрепленные стены, куда ему идти?

Слишком много охотников видели его ужасное деяние; его собственный отец даже попытался убить его, и Дин не мог его винить. Он не заслуживал лучшей участи. И все же, даже потеряв и надежду, и саму причину жить дальше, Дин продолжал сопротивляться.

Когда Гарис пытался раздразнить его, он отвечал тем же. Когда темный голос демона внутри него убеждал поддаться и уступить, он отказывался. Когда центром всеобщего внимания стал амулет, и желтоглазый демон испробовал все, от пыток до искушения, Дин каким-то образом смог отыскать в себе силу для борьбы.

Избитый, измученный, раз за разом вводимый во искушение, Дин упрямо отказывался подчиниться. Что-то внутри него самого не позволяло ему сделать это. Может, это просто последнее, что он может сделать, чтобы почтить честь своего павшего брата.

Измученный болью, голодом и истощением, он с удивлением увидел, как дверь в барак открывается, и внутрь входит юная светловолосая девушка с растрепанными волосами. Она кротко приблизилась к нему с подносом в руках, и запах еды показался Дину сейчас прекраснейшим из всех ароматов мира.

 - Она красива, не так ли? - поинтересовался Гарис, внезапно появляясь в комнате. - Она может быть твоей, Дин. Одно из преимуществ, которые получают мои сторонники. Ты ведь всегда мечтал о семье, так почему бы не начать с нее?

 - У меня есть семья!

 - Была, Дин. Сколько раз тебе напоминать? - оскалился Гарис.

Демон снова подтолкнул к нему девушку, вцепившись когтистыми пальцами в ее грязные волосы. А она симпатичная, подумал Дин. В другое время, определенно в другом месте он бы запал на нее со всеми потрохами.

Но только не сейчас, и только не в обмен на амулет. Он просто не мог расстаться с ним, ни ради девушки, ни ради семьи, ни ради продолжения собственного жалкого существования.

 - Нет! Никогда! - отказался Дин.

 - Как пожелаешь, Дин! - отозвался Гарис, его рука переместилась с волос девушки на ее шею. Звук хрустнувшего позвоночника разнесся по подвалу; с губ несчастной сорвалось какое-то бульканье, а затем она безжизненно рухнула на пол.

Дин яростно закричал, метнувшись к девушке, обхватывая ее обмякшее тело руками. Столько смерти, и все это - его вина!

Он поднял взгляд от ее остекленевших глаз, когда дверь снова скрипнула. Еще одна девушка вошла, абсолютная копия предыдущей, вот только волосы, ниспадающие на ее плечи, были темными.

 - А как насчет этой, Дин? Эта тебе больше по вкусу? - издевался Гарис.

Дин медленно поднялся с пола, покорно протягивая руки.

 - Пожалуйста, не делай этого, - взмолился он.

 - Ты знаешь, что мне нужно, - повторил Гарис.

 - Я не могу...

 - Прекрасно! - злобно крикнул Гарис ему в ответ. Демон накинулся на брюнетку сзади, обхватил ее рукой за шею и в ярости дернул. Вызывающий тошноту звук подтвердил, что и эта девушка теперь мертва.

Дин бросился на демона, стремясь голыми руками разорвать на части бледную плоть существа. Одним движением пальца демон отбросил Дина к стене, впечатывая в бетонную стену. Оглушенный, Дин смотрел, как Гарис подает знак своему огромному охраннику, и тот открывает дверь, впуская очередную девушку.

На протяжении нескольких часов повторялось одно и то же: девушки, предложения, отказы, смерть. Дин осел на пол; ноги отказывали ему, как и желание бороться дальше.

Он крепко зажмурился, зажал уши руками, пытаясь заглушить вопли умирающих женщин.

Смирись, поддайся, уступи...

 - Довольно! Довольно крови невинных на моих руках! - выкрикнул он, впечатывая кулаки в бетонную стену раз за разом, пока не содрал костяшки пальцев до крови.

Отступив от неподатливого цемента, Дин снова сполз по стене; его грудь вздымалась и опускалась от переизбытка чувств. Прислушиваясь к звуку крови, пульсирующей в ушах, он вдруг заметил, что вокруг него воцарилась гробовая тишина.

А затем, тоже внезапно, Дин услышал повторяющийся рокот выстрелов. Услышал где-то совсем рядом низкий голос своего отца, выкрикивающего приказы, руководящего операцией.

 - Меня нашли! Я спасен! -  крикнул он, распахнув глаза, чтобы встретить своих освободителей.

Но восторг от грядущего спасения быстро погас, когда Дин разглядел прямо перед собой ужасную картину. Все помещение было усыпано телами девушек, умерших из-за его упрямого неповиновения.

Дин кое-как поднялся на ноги и едва удержал равновесие, поскользнувшись на вязкой густой крови, натекшей из тел. Опустившись на колени посреди горы трупов, он не мог пошевелиться, не мог даже поднять ноги и перешагнуть через это скопище мертвых.

Он слышал, как отец зовет его, но не мог дотянуться до двери. Он попытался высвободить ногу, но невидимые руки будто бы утягивали его обратно, в эту трясину смерти.

Он опустил взгляд, пытаясь разглядеть, что его удерживает, и увидел их лица. Мелисса! Кэсси! Хэйли!

Дин торопливо протер глаза. Этого не может быть. Он повернул голову направо, содрогнувшись при виде светлых локонов Джессики, обагренных кровью.

 - Нет, нет... нет... нет! Этого не может быть! Их здесь никогда не было! - крикнул он, натыкаясь взглядом на все новые лица.

Лейла, Андреа, Сара, другие знакомые лица, с открытыми, но остекленевшими глазами. Почти все женщины, имевшие значение в его жизни, сейчас лежали у его ног, тянулись у нему руками, хватались за джинсы, утягивали к себе, в кровавое месиво посреди комнаты.

 - Ты мог прекратить все это, Дин, - усмехнулась Кэсси.

 - Моя смерть - твоя вина, Дин. Я спасла тебя, а ты мной пожертвовал! - крикнула ему Мелисса, печально и осуждающе глядя на него своими темно-карими глазами.

 - Ты всегда думаешь только о себе, Дин. Чем ты важнее меня? Что дает тебе право жить, а мне - умирать, снова? - умоляюще спросила Лейла.

 - Лейла, я бы никогда! Я отдал бы все, чтобы тебя спасти!

 - ХА! Ты всегда заботился только о себе, - возразила Джессика. - Ты даже о Сэме не думал. Он мог прожить со мной долгую жизнь, если бы ты просто оставил нас в покое.

 - А как насчет меня? - вставила Сара. - Я могла полюбить Сэма. Но ты никогда не позволял ему быть счастливым.

- Нет, я бы никогда! Я так старался всех вас спасти! Я так старался защитить Сэма! Я просто хотел, чтобы мы были семьей, чтобы он был в безопасности! - лихорадочно заговорил Дин.

 - Но ты убил его, Дин. Брата, которого поклялся защищать, которого, как ты утверждал, любил так сильно. Ты перерезал ему горло и вымыл руки в его не успевшей остыть крови, - напомнил Гарис, внезапно появляясь в комнате.

Дин закрыл руками лицо, вминая ладони в глазницы, пока ужасные образы не засели прямо у него в мозгу.

 - Дин! - прогремел голос Джона Винчестера, заглушая призрачный шепоток мертвецов.

Он поднял голову, слабо улыбнувшись, когда увидел в дверном проеме бородатого темноволосого мужчину.

 - Папа! - крикнул Дин, попытавшись рвануться вперед, но замерев, когда глаза отца потемнели.

 - Дин, что ты наделал? - спросил Джин, подняв брови, пораженный этой ужасной картиной у ног своего сына.

 - Папа, нет, это не я! Это все желтоглазый демон! - запротестовал Дин. Но отец отвернулся, не в силах смотреть на это олицетворение смерти, покрывающее пол.

 - Папа, пожалуйста. Я бы никогда не причинил им вреда. Ни Кэсси, ни Джесс, никому...

 - Ты убил своего брата. Чему мне удивляться? Почему, Дин, почему?

 - Ты убил нас, Дин. Почему ты позволил нам умереть? - завыли в унисон женские голоса.

Дин закрыл лицо руками, слушая обвинения отца и девушек. Он упал на колени, не сопротивляясь рукам, тянувшим и тащившим его вглубь.

 - Простите меня! - выкрикнул он, погружаясь в кучу гниющей плоти.

Человек, стоявший над Дином, смотрел, как охотник кричит, одурманенный наркотиками. Желтые глаза поблескивали в темноте. Он улыбнулся, глядя на бьющееся в судорогах тело своего противника.

 - Добро пожаловать в ад, Дин!

***

Сэм добрался до четвертого этажа, на котором располагался кабинет Фоглера, мысленно проклиная архитектора, не оборудовавшего здание лифтом. Он внимательно прислушался, пытаясь понять, на месте психиатр или нет. Не расслышав ни звука, он рискнул осторожно постучать в дверь.

Когда ответа не последовало, Сэм потянулся к ручке, готовый, если понадобится, пустить в ход отмычку. Он слегка удивился, когда дверь поддалась без всякого сопротивления.

Сэм шагнул внутрь, все еще ожидая увидеть здесь хозяина помещения. Его подозрение сменилось уверенностью, когда он увидел на полу перед столом труп бывшего доктора.

Разглядывая останки, он почуял легкий запах серы, и внутри у охотника что-то оборвалось. К этому моменту он уже окончательно решил, что случившееся с Дином есть результат "человеческих" действий. Но если в игру вступили сверхъестественные силы... тревога за брата выросла раз в десять.

 - Как я мог так сглупить? - пробормотал он. - Я должен был понять, что нужен кто-то пострашнее обычного психованного ублюдка, чтобы справиться с Дином...

Сэм поднялся на ноги и прошел к столу, перебирая разбросанные бумаги. Отчаянное желание поскорее найти Дина возросло, и голос в подсознании зашептал еще усерднее. Когда обыск стола не ничего не дал, Сэм перешел к ящикам с папками.

Плюхнувшись в огромное кожаное кресло, проглядывая ящики, Сэм заметил желтые следы серы.

 - Демоны? - вслух озвучил он свою догадку, проводя пальцем по желтым остаткам. Кто-то убил Фоглера, и, судя по виду останков, этот кто-то был невообразимо силен.

Обыск ящиков тоже не дал результатов, и Сэм занялся шкафом у стены. Он был заперт; Сэм открыл его за считанные секунды и заглянул внутрь.

Внутри оказались несколько флакончиков с темно-оранжевой жидкостью, все без опознавательных знаков, и пара шприцов, уже наполненных подозрительным препаратом. Сэм не знал, что это за дрянь, но был уверен, что в обычной аптеке такого не отыщешь.

Сэм снова взглянул на труп бывшего доктора, злясь на то, что мужчина уже умер, и ему нельзя так начистить физиономию, чтобы он заговорил. В кои-то веки он понял, почему брат предпочитал вымещать стресс на подвернувшихся вещах или людях. Сейчас Сэм чувствовал то же стремление, отчаявшись в своих поисках - единственная зацепка была мертва, а появление на сцене демонов довело его до такого состояния, что он был готов с боем прорваться по этажам, громя все и всех на своем пути.

В последний раз оглядев помещение и не увидев ничего важного, Сэм направился к двери, собираясь претворить в жизнь свой новый план.

Он уверенно шел по коридору и замедлил шаг, только когда приблизился к посту дежурной медсестры. Перебросив рюкзак на другое плечо, он прислонился к стойке и прокашлялся, привлекая к себе внимание.

Один из санитаров взглянул на него, сузив глаза.

 - Я могу вам помочь? - неприветливо спросил он.

 - Да. Я работаю с доктором Фоглером, и он хотел, чтобы я помог ему закончить с одним пациентом, который был переведен сюда пару дней назад из Йоркской клиники.

 - Вы знаете имя пациента? - спросил мужчина, все еще скептически глядя на Сэма.

 - Эгм... дело в том, что я его не записал. Я работал с доктором Фоглером над этим парнем в Йорке. Он пригласил меня, чтобы я смог собрать материал для отчета, который я должен сдать, - соврал Сэм.

 - Что ж, почти все пациенты в южном крыле находятся в ведении доктора Фоглера. Ему всегда достаются самые крепкие орешки. Вам стоит припомнить что-нибудь еще.

Сэм задумался. Стоит ли называть вымышленное имя Дина? Фоглер не стал бы перенаправлять его сюда под тем же именем, в любом случае. Если, конечно, он что-то замышлял и старался скрыть свои действия.

 - Эгм... я помню, что у парня была повреждена рука. Правая рука, я в этом уверен. Кажется, вывихнутое плечо, так что оно все еще должно быть забинтовано, - быстро пояснил Сэм.

Человек кивнул, узнавая по описанию пациента. Он потянулся за бумагами и провел пальцем по списку имен.

 - Да, это похоже на номер 494. Я предупреждал доктора, что не стоило столько времени держать его в смирительной рубашке. Особенно с его рукой. Из-за него у нас снова будут проблемы с инспекцией, если они придут и узнают, что мы держим пациента связанным больше двух дней. У них на этот счет есть правила и все такое, понимаете?

Сэм кивнул, пытаясь скрыть гнев, вскипевший в нем при упоминании Дина, которого днями держали связанным. Он мог только представлять себе, как все это переживает Дин, особенно после того, как его похоронили заживо, и не говоря уже о том, что старший брат никогда не переносил неподвижность.

 - Да, я знаю, все считают доктора Фоглера Божьим даром психиатрии, но я не сторонник таких жестких методов. Каждый человек заслуживает уважения, - отозвался Сэм, надеясь, что фраза не покажется слишком едкой. - Так что, палата 494?

 - Ага. Я уверен, что именно его вы и ищете. Но сейчас там находится другой врач, приехавший на осмотр. Вам придется подождать, пока он не закончит. Не знаю, что такого в этом психе, что сегодня к нему прямо очередь стоит. Просто еще один помешанный, как по мне, - продолжал санитар, возвращаясь к газете.

Сэм с трудом поборол в себе желание зашвырнуть этого идиота прямо на стойку. Даже если бы он имел в виду не Дина. Таких бессердечных ублюдков просто нельзя допускать к душевнобольным людям. Габсбургская клиника позорила все остальные заведения подобного профиля.

Вместо этого Сэм ответил голосу у себя в голове, что пора поторопиться в поисках Дина. Он заставил себя идти по коридору медленно, разглядывая проплывающие мимо таблички с номерами палат.

Он завернул за угол, и в уши ему тут же ударили мучительные стоны пациентов. Он содрогнулся еще больше, представив себе Дина в одной из этих палат, в смирительной рубашке, вынужденного выслушивать эту какофонию страдальческих воплей.

 - Я иду, братец. Только держись!

***

Глаза Дина распахнулись на секунду, поймав взгляд ярких желтых глаз; "Добро пожаловать в ад" только-только сорвалось с губ незнакомца. Он запаниковал, увидев над собой Гариса, но прежде чем смог разобраться, что здесь сон, а что реальность, темнота опять поглотила его.

Он снова открыл глаза. Было темно, только несколько свечей давали слабое освещение. Он подошел к окну и выглянул в него. Яростное завывание ветра только усиливало царящее в хижине напряжение.

 - Отдай мне Кольт, сын, - сказал отец, протянув руку за древним оружием.

Он чуть было не вложил его в папину руку прямо тогда, убежденный, что демон нашел их и приближается, вызвав эту чудовищную бурю снаружи. Но, обхватив рукой оружие, он вдруг понял.

 - Ты не мой отец, - покачал головой Дин, едва сдерживая дрожь в руке, нацелившей Кольт отцу в грудь.

 - Дин, что ты делаешь? - воскликнул Сэм, выходя у него из-за спины.

 - С папой что-то неладно. Я думаю, он одержим. Думаю, он был одержим с того момента, как мы его нашли, - попытался объяснить Дин.

Глаза Джона Винчестера налились желтизной, и по губам его расплылась зловещая ухмылка. Не успев ни слова сказать, ни пошевелиться, Дин увидел, как Сэма отбросило к ближайшей стене. В следующий миг сам Дин ощутил, как его тело срывается с места и летит через всю хижину, к дальней стене.

Он сполз на пол, задыхаясь. Одержимый отец спокойно прошел мимо него, остановившись лишь для того, чтобы взять сверхъестественное оружие. Демон/Джон положил Кольт на стол неподалеку, вне зоны досягаемости обоих братьев.

 - Знаешь, ты так упорно сражаешься за эту семью, но правда в том, что ты не нужен им. Не так, как они нужны тебе, - бросил ему отец, и желтый оттенок сменился знакомым карим. - Сэм - явно любимчик Джона. Даже когда они ссорятся, он выказывает больше заботы ему, чем тебе. Ты ничего для них не значишь, Дин. Разве ты еще этого не понял?

 - Это говорит не мой отец, - возразил Дин, но страшные слова уже разъедали его душу. Это правда, у него особая связь с отцом, они вместе любят охоту, старые машины и классический рок. Но если уж начистоту, то Сэм всегда походил на отца больше, чем Дину когда-либо удавалось, особенно в вопросах чувств - оба вспыльчивы, бескомпромиссны и упрямы как черти.

 - Это правда, Дин. Ты не более чем преданный сторожевой пес, охраняющий Сэма любой ценой. Джону до лампочки все, чтобы с тобой ни случилось.

 - НЕТ! - крикнул Дин, крепко зажмуриваясь, пытаясь не вслушиваться в убийственный яд этих слов.

Когда в хижине воцарилась тишина, охотник осторожно огляделся, осознавая, что реальность вокруг него изменилась. Теперь он был в пустом ангаре, в том самом, где на них с Сэмом напали - в Нью-Джерси.

Ощутив в руках что-то тяжелое, он опустил глаза, встречая взгляд залитого кровью брата, чьи зрачки сузились до крохотных щелочек. Из огнестрельной раны текла кровь, заливая ему грудь. Сэм издал булькающий звук, пытаясь что-то сказать Дину; изо рта у него снова потекла струйка крови.

 - Ш-ш-ш... все хорошо, Сэмми. Я о тебе позабочусь. С тобой все будет хорошо, обещаю, - всхлипнул Дин, видя судорожные попытки брата сделать вдох, чувствуя, как влажнеют глаза.

 - Дин! Что ты наделал!

Дин резко обернулся, растерянный и ошарашенный. Прямо у него за спиной стоял отец.

 - Я же сказал тебе, присматривай за Сэмми! Почему он лежит здесь и умирает? Я же говорил тебе, что он мой любимчик. Почему умирает он, а не ты? - прогремел отец, буравя его гневным взглядом.

 - Папа, я не хотел... Я старался защитить его. Я всегда старался его защитить! - крикнул Дин.

Он снова опустил взгляд на брата. Сэм смотрел на него, и жизнь медленно покидала его.

 - Нет! Неправда, Неправда... Это всего лишь царапина. Ты не можешь умереть, - забормотал он. В памяти вспыхнул образ другого ангара, другой развязки.

 - Ты так упорно сражаешься за свою семью, но ты не нужен им, Дин. Ты никогда не был им нужен! - Образ отца помутнел и расплылся, сменившись желтыми глазами демона. - Сэмми бросил тебя и уехал в Стэнфорд. Папочка оставил тебя охотиться в одиночку. Никто не хочет быть с тобой, Дин. Никому ты не нужен. Ты ничтожество!

Дин отвернулся к Сэму. Затуманенные серо-зеленые глаза вдруг вспыхнули - Сэм очнулся.

 - Я сделал это ради твоей жалкой задницы. Я продал за тебя душу, и ради чего? У меня было будущее, Дин. Я все отдал за тебя. Это ты должен был лежать здесь, умирать здесь, а не я, - прошипел Сэм, хватаясь окровавленной рукой за воротник Дина; с его губ сорвался вздох, и Сэм обмяк в руках старшего брата.

 - Сэмми, нееееет! - выкрикнул Дин. - Только не ты, это должен быть я!

Укачивая в руках мертвое тело брата, утопая в безнадежном отчаянии, Дин перестал бороться.

Стоящий над ним демон счастливо улыбнулся.

 - Вот так, Дин. Я всегда знал, что ты сможешь, - усмехнулся демон.

***

Сэм прошел по коридору, следя за номерами палат. Он пытался отрешиться от криков, но запах нельзя было приглушить ничем. Не стерильный и не застойный - адская смесь отбеливателя, пота и страданий. Это напомнило ему Рузвельтскую клинику, и в который раз за это утро Сэм сглотнул комок, вставший в горле при мысли о страшных вещах, творившихся там. Прежде он думал, что воспоминания о старой психушке преследуют его из-за того, что произошло между ним и Дином, но, по правде, дело было скорее во всепоглощающей человеческой боли, пропитавшей то место и заявлявшейся к нему в голову каждый раз, как он ее вспоминал.

Мысль о том, что его брат попал в те же условия, в руки доктора, готового поспорить с Сэнфордом Элликотом, заставляла Сэма содрогаться. Он отмахнулся от этого чувства и снова сосредоточился на поисках брата.

Не осознавая, что ускорил свой шаг почти до бега, Сэм резко остановился перед дверью в палату, номер на которой выхватили его глаза: 494. Он бросился к зарешеченному окошку в двери и заглянул внутрь.

 - О Боже, Дин, - выдохнул он, увидев брата на тонком грязном матраце.

Дин выглядел ужасно, надо отдать ему должное, и Сэм еле удержался, чтобы не сорваться от одного вида брата. Темные круги под глазами, бледное, исхудавшее лицо; тело Дина, обычно излучавшее силу, теперь казалось непривычно худым и маленьким, туго затянутое в смирительную рубашку.

Сэм подергал за ручку, не удивившись, когда та не поддалась. Заметив у койки Дина высокого человека в белом халате, Сэм постучал в окно, надеясь привлечь внимание человека. Когда тот даже не пошевелился, стоя и глядя на Дина, Сэм встревожился.

 - Эй, вы не могли бы открыть мне? - окликнул он человека, но тот не двинулся с места. - Вас, э-э, зовет дежурная медсестра, - быстро добавил он.

Стон Дина, слабый и хриплый, сбил Сэма с мысли. На его глазах старший брат забился в судорогах на своей убогой кровати, изворачиваясь, насколько позволяли ремни. Сэм видел, что Дин что-то говорит, но не мог разобрать слова. И при всем этом фигура в белом халате продолжала стоять неподвижно.

Доведенный до отчаяния видом мучений брата, Сэм замолотил в дверь кулаками. На секунду он забеспокоился, что шум может привлечь ненужное внимание персонала больницы, но к этому моменту ему уже было все равно. Он был готов выхватить Глок и прикончить любого, кто бы помешал ему добраться до Дина.

Нашарив в рюкзаке отмычку, он принялся за дверной замок. Это была не стандартная модель, но и Сэм Винчестер не был стандартным вором-домушником, в конце концов. Он уже почти открыл дверь, когда она внезапно отворилась внутрь, и в проходе появился человек в белом халате.

 - Э, прошу прощения, - пролепетал Сэм, хватаясь за свой рюкзак, пытаясь спрятать отмычку и принять беспечный вид.

 - Ничего страшного. Я уже закончил, - ответил доктор с улыбкой, его ледяные голубые глаза смотрели прямо на Сэма.

Сэм проводил взглядом внушительную фигуру врача, неторопливо уходящего по коридору. По спине у него прошел холодок. В конце коридора странный доктор повернулся и снова посмотрел на него, улыбнувшись и кивнув.

Сэм попытался улыбнуться в ответ, но в этом человеке было что-то не то; что-то зловещее, прячущееся под маской хладнокровия. Он отогнал эту мысль и торопливо повернулся к Дину, напоследок поймав еще один взгляд человека, от которого по коже побежали мурашки.

Желтые глаза?

Сэм, спохватившись, вгляделся в лицо незнакомца, боясь увидеть там то, о чем подумал. Но врач исчез за поворотом, и Сэм, выбросив его из головы, заторопился к Дину.

Он нагнулся над братом, торопливо расстегивая пряжки смирительной рубашки. Дин был без сознания или спал, Сэм не мог сказать наверняка. Но он был уверен, что брат все еще блуждает в своем кошмаре, судя по непрекращающимся судорогам.

 - Дин, Дин, давай же, проснись. Пожалуйста! Открой глаза, все теперь будет хорошо, я с тобой, - зашептал Сэм, отстегнув последнюю пряжку и принявшись за рукава, обмотанные вокруг груди Дина.

 - Прости меня, папа! Прости меня за Сэмми! - всхлипнул Дин; в его мозгу все еще прокручивался образ мертвого младшего брата в его руках и отца, укоряющего его за промах.

 - Дин, все в порядке. Я здесь. Открой глаза.

 - Все моя вина, - простонал Дин невидимому слушателю. - Они все мертвы по моей вине. Я не смог их спасти, я не смог спасти Сэма. Мне так жаль!

 - ДИН! - заорал Сэм, осторожно встряхнув бесчувственное тело брата. - Открой глаза НЕМЕДЛЕННО! Я здесь. Я не мертв. Ты спас меня! Ты всегда меня спасаешь!

Медленно, будто каждый миллиметр давался ему с усилием, Дин открыл свои карие глаза, помутневшие и безжизненные - обычный блеск, бившая ключом энергия, к которой так привык Сэм, пропала бесследно.

 - Сэмми? - прохрипел Дин.

 - Я здесь, Дин. Все в порядке. Все уже кончено. Я с тобой, - ответил Сэм, продолжая распутывать узлы.

Дин всмотрелся в лицо Сэма, не в силах осознать, что его брат действительно здесь.

 - Не может... - начал он, отворачиваясь в страхе, что это окажется очередным кошмаром.

 - Может, Дин. Я настоящий. Господи Боже, что он с тобой сделал? Я вытащу тебя отсюда, хорошо? Но мне нужно, чтобы ты мне немножко помог.

Сэм освободил левую руку Дина из рукава, обеспокоенный тем, какой вялой и податливой она оказалась. Когда он занялся правой рукой Дина, мучительный вопль брата разорвал ему сердце. Но как бы ему ни хотелось избавить Дина от лишней боли, она помогла привести старшего в чувство.

 - Хватит, пожалуйста, - взмолился Дин, резко выдыхая и притягивая руку ближе к телу.

 - Дин? Ты со мной? - неуверенно спросил Сэм.

Глаза брата расширились, узнавая его, и сфокусировались на лице Сэма.

 - Сэмми? Это и правда ты? - заколебавшись, спросил он.

 - Я здесь, Дин. Я вытащу тебя отсюда, все будет хорошо, - заверил его Сэм, мягко обхватив брата за плечи и помогая подняться.

 - Сэм, я... я чуть не... - начал Дин; его ослабевшее тело отказывалось служить ему, равно как и измученная психика.

 - Ш-ш, Дин, все хорошо, - прервал его Сэм, почувствовав, как близок его брат к полному срыву. - Давай выбираться отсюда, ладно?

Дин кивнул. Он все еще не был уверен, где находится, или как долго длилось его заключение. Он не был даже уверен, не иллюзия ли его брат, стоящий прямо перед ним. Но после стольких невыносимых воспоминаний эта картина больше всего напоминала счастливую реальность.

 - Чертова клиника, старик. Ни одной хорошенькой медсестры, - пошутил он и усмехнулся, скривившись. И в эту секунду Сэм понял: какие бы ужасные вещи ни происходили с его братом, Дин будет в порядке.

***

Сэм вошел в номер мотеля, весь в пыли и поту после погони за горгульей. Он пытался отложить охоту, но Дин наотрез отказался. Так что он взял с брата обещание, что если доведет охоту до конца, Дин на это время останется в мотеле, набираться сил. Это была небольшая победа, но Сэму она не принесла ни малейшего удовольствия.

Вернувшись в комнату, Сэм понял, что Дин так и не ложился, по крайней мере, не дольше чем на обычные полчаса. В течение четырех дней Сэм приглядывал за братом, помогал ему прийти в себя. Хотя плечо Дина постепенно разрабатывалось, и старший снова начал уплетать чизбургеры за обе щеки, одна проблема осталась нерешенной: его сон.

Несмотря на уже не такое загнанное выражение лица, покрасневшие глаза Дина все еще напоминали глаза человека, который очень долго был в пути без отдыха и глубокого, спокойного сна. В общем и целом, Сэм думал, что после спасения из Гаррисбургской клиники брат не закрывал глаза дольше, чем на шесть-семь часов. Он знал, что долго Дин не продержится, и тогда все физическое восстановление пойдет насмарку из-за недосыпа.

Плюхнувшись на ближайшую кровать, Сэм решил, что пора положить этому конец.

 - Дин, так дальше не пойдет, - начал он.

 - В чем дело, Сэм? - Дин сделал вид, что не понимает, о чем речь.

 - Эта бессонница. Я знаю, что ночью ты притворяешься, я застал тебя за просмотром новостей в три ночи. И ты днями сидишь здесь, смотришь телевизор или делаешь вид, что работаешь с ноутбуком. Тебе надо поспать, старик. Ты никогда не вернешь себе прежнюю форму, если не будешь отдыхать.

Дин вздохнул, зная, что лекция была неизбежна, но надеясь, что Сэм удержится от ее чтения еще хотя бы немножко.

 - Я просто не могу, Сэм, - тихо ответил он. - Каждый раз, как закрываю глаза... я просто боюсь того, что увижу.

 - Дин, ты так и не рассказал мне, что случилось там, в клинике. И пока ты не взбесился, я хочу сказать, что знаю - Фоглер был садистом и ублюдком, но я не смогу тебе помочь, если ты не расскажешь мне, что он делал, - настойчиво произнес Сэм.

Дин снова вздохнул, откидываясь на кровать, чтобы смотреть в потолок, а не на Сэма. Он не знал, с чего начать. Ночные кошмары, альп, острое ощущение безнадежности - все это было иллюзией, и все же он задумывался, в наркотиках ли дело, или же все-таки в его собственном сознании, родившем и исказившем все эти горестные воспоминания.

 - Дин?

 - Фоглер был альпом, Сэм, - тихо заговорил Дин. - Он питался худшими кошмарами своих пациентов, вызывал жуткие воспоминания к жизни и наслаждался ужасом. Иногда я помню, как он стоял надо мной, злорадствовал, но потом я снова падал в темноту и оказывался в очередном кошмаре...

Сэм промолчал, глядя, как Дин проводит левой рукой по лицу. Он знал, как тяжело дается брату удерживать эту маску - маску человека, который способен с этим справиться, как и со всеми бедами в своей жизни.

 - Каждый кошмар походил на что-то, случавшееся на самом деле, но события были искажены, все перевернуто с ног на голову. И каждый раз кто-то умирал, а я не мог ничего с этим поделать. Снова и снова, я просто стоял там, пока ты, или папа, или Кайл, или даже Хэйли, Бен - пока вас не убивали прямо на моих глазах, а мне оставалось только смотреть...

 - Дин, он накачал тебя наркотиками и связал. Это все фантазии воспаленного мозга, породившие это чувство безнадежности. Это обычное дело, - попытался объяснить Сэм.

 - Нет, нет, Сэмми, это еще не все. Ближе к концу мне привиделся отец, в хижине той ночью. Он снова был одержим, он снова и снова говорил мне, какое я ничтожество, как я все испортил. А потом он был в ангаре в Нью-Джерси, с тобой и мной. Ты умирал, а он так сильно ненавидел меня за то, что я позволил этому случиться. Ты ненавидел меня за то, что я забрал тебя из Стэнфорда, из жизни, которой ты мог жить... - голос Дина оборвался.

Сэм поднялся и пересел на другой край кровати. Он хотел обратиться к брату, сказать, что все будет хорошо, но он знал, что ранящие слова демона, произнесенные той ночью, преследовали Дина чуть ли не каждый день. Он с неохотой признал еще и то, что его собственная недавняя попытка бросить все и вернуться в колледж причинила брату такую же боль, как и та, первая, пятилетней давности.

 - Я никогда бы не возненавидел тебя, Дин. Ты мой брат. Все, чем я являюсь - это в немалой степени твоя заслуга. И отец тоже не может тебя ненавидеть, никогда не мог. Я знаю, что он не может выразить это словами, но он готов на все ради нас обоих.

 - Просто все это было так реально, Сэм. И я не понимал, уже не мог отличить настоящие воспоминания от иллюзии. Даже в самом конце. Я был в бараках Гариса. Он убивал этих девушек, когда я отказывался отдать ему амулет. А когда я проснулся, Гарис будто бы все еще стоял надо мной и смеялся. Даже в ангаре, когда ты... когда ты умер у меня на руках, Гарис снова был там, смотрел и смеялся.

 - Дин, это нормально. Мы охотились за этим ублюдком всю нашу жизнь. Ты не мог не вспомнить о нем.

 - Нет, Сэмми. Тут было другое. Такое впечатление, что он был там даже тогда, когда я просыпался. Просто понимаешь, раньше, когда я приходил в себя, надо мной стоял Фоглер с черными глазами, готовый снова отправить меня в Страну Грез, и в руке у него был очередной шприц с этой дрянью. Но потом был только Гарис. Я видел его, держащего в руке шприц. Не знаю, может, ты и прав. Наверно, это всего лишь мой личный бред, - усмехнулся Дин.

Когда Сэм не ответил, Дин опустил руку и чуть привстал, чтобы взглянуть на брата. На лице Сэма читалось выражение, близкое к панике, а глаза расширились так, будто Дин только что сказал нечто совершенно невообразимое.

 - Сэмми? В чем дело? - осторожно спросил Дин.

Сэм глубоко вздохнул, боясь признаться Дину в своей находке в кабинете Фоглера и страшась того, что это могло означать.

 - Дин, я нашел тело Фоглера в его кабинете, тем самым утром, когда нашел тебя. Его тело... оно было измолото чуть ли не в пыль. Ни одной целой кости. Он был мертв задолго до того, как я пришел за тобой. И, Дин... там повсюду была сера. Если он был альпом, тогда то, что его убило, было чертовски сильной тварью.

Дин приподнялся на кровати, не скрывая страха в глазах, уставившись на брата.

 - Так значит, Гарис мне не привиделся? - спросил он тихо, почти шепотом.

Сэм молча покачал головой, встретился с братом глазами, и на обоих Винчестеров обрушилось понимание.

Желтоглазый демон вернулся! Гарис на свободе!

Конец