Сегодня я похоронил свою жену. Даже когда я пишу эти строки, я всё ещё не верю в это. Ещё неделю назад мы были обычной семьёй… ужинали, ходили на бейсбольные матчи Дина, покупали игрушки для малютки Сэмми. Но в мгновение ока всё изменилось… когда я пытаюсь осмыслить произошедшее, расставить всё по местам у себя в голове… Я чувствую будто схожу с ума. Как будто кто-то отрезал мне обе руки и выколол глаза… И теперь я один, совершенно потерянный, хожу то тут, то там, и ничего не могу сделать.

Мэри вела дневник, которые держала рядом у кровати. Она говорила, что они помогают ей помнить все мелочи о мальчиках, обо мне… Как бы я хотел почитать эти дневники, но как и всего остального, их теперь больше нет. Они сгорели. Она всегда хотела, чтобы я тоже вел дневник. Может, она права, может, это поможет мне вспомнить, понять.

Я уже ничего не понимаю… моя жена умерла, мои сыновья лишились матери… то, что я увидел той ночью. Я помню, что слышал, как Мэри кричала, и я побежал наверх, а потом… всё успокоилось, но всего лишь на секунду – с Сэмми всё было в порядке – я был уверен, что мне просто показалось – наверное, насмотрелся ужастиков на ночь глядя, а когда я посмотрел наверх, моя жена ….

Половина нашего дома сгорела, даже несмотря на то, что огонь горел всего лишь несколько минут. Большая часть нашей одежды и фотографий сгорели, даже наш сейф – сейф, в котором были старые дневники Мэри, сберегательные облигации мальчиков, драгоценности… всё сгорело. Как могли мой дом, вся моя жизнь, взять и вот так исчезнуть? Как могла моя жена просто загореться и исчезнуть?

Верни мне мою жизнь. О Боже, верни её…

Мы остаёмся. Майк и Кейт помогают мне заботиться о мальчиках. Они приносят соболезнования, говорят, что пожар, возможно, был случайным… может быть, неисправная проводка. От мысли, что Мэри умерла из-за неисправной проводки, как-то не становится легче. Но это не объясняет, почему она была на потолке, и что я могу сказать людям? Я попытался рассказать Майку, что, как мне привиделось… что, как мне показалось, произошло той ночью. Он посмотрел на меня этим взглядом… как будто он думает, что я спятил. Он, наверное, что-то рассказал Кейт. Сегодня утром она ни с того, ни с сего сказала, что я должен посетить психиатра. Как я смогу говорить о произошедшем с каким-то незнакомцем? Я не ходил к психиатру после всего того, что пережил, будучи в морской пехоте, и как-то справился. Друзья думают, что я схожу с ума. Кто знает, может, так оно и есть…

Ладно, наверно, я попытаюсь снова, но не могу сказать, что это помогает. Я даже не знаю, хочу ли помнить о случившемся сегодня. Я разговаривал с полицией. Они сказали, что расследование идёт, но я-то знаю, что у них нет никаких зацепок. Я спрашивал, обнаружили ли они причину пожара, но они ответили, что ничего пока не могут сказать. Они даже не говорят, рассматривается ли произошедшее как преступление. Вот что было странно в нашем разговоре – они задавали мне те же вопросы, что и в ночь пожара. Где я был? Всё ли было нормально между мной и Мэри до пожара? Были ли проблемы с сыновьями? Что вообще происходит???

Сейчас 4 утра и я не могу заснуть. Теперь я просыпаюсь от малейшего шума, а, может, это был и вовсе не шум. Как будто мои чувства обострились, и я никак не могу их успокоить. Всё в последнее время кажется сном, который вспоминаешь через несколько дней после того, как он тебе приснился, и не можешь вспомнить, был ли это сон или это было на самом деле? Я продолжаю прокручивать в голове ту ночь… Прости меня, Мэри. Прости, что я допустил произошедшее с тобой. Сможешь ли ты меня когда-нибудь простить? Что мне сделать, чтобы избавиться от этой боли?

Вчера вечером сидя в комнате Сэма и Дина в темноте я услышал этот шум… Майк сказал, что это был ветер. Ладно, может и так. Но больше было похоже на шёпот, как будто кто-то шептал снова и снова… как будто там, в темноте, что-то было, и наблюдало за нами… Я не ложился всю ночь, присматривал за детьми, защищал их. Не знаю от чего. Я защищаю их? Или я приношу им вред? Со времени пожара я не отпускаю их далеко от себя. Дин всё ещё почти не говорит. Я пытаюсь разговорить его, спрашиваю его, не хочет ли он покидать мяч. Всё что угодно, чтобы он снова почувствовал себя нормальным ребёнком. Он никогда не отходит от меня – и от своего брата. Каждое утро, когда я просыпаюсь, я вижу Дина у кроватки. Он крепко обнимает малыша Сэма. Как будто он пытается защитить его от того, что кроется в темноте.

Сэмми много плачет. Ему нужна его Мама. Не знаю, как это прекратить, да и часть меня не хочет. Просто сердце разрывается при мыслях, что скоро он её совсем забудет.

Снова приходили полицейские. Просто не верится. Опять задавали вопросы, на которые я отвечал уже миллион раз. Опять я не со своими сыновьями. Полиция ходит кругами… всё это просто бесполезно!

Немного выпил где-то в семь… как только мальчики легли спать. И сейчас пью. ЭТО не помогает мне заснуть, но я всё надеюсь, что поможет прояснить мой разум… иногда так и происходит, всего лишь на секунду, а потом всё снова как в тумане.

Одно мне очевидно – я узна...

Сегодня утром проснулся с жутким похмельем… Не было настроения делать что-либо, а уж тем более задушевно беседовать с Майком, который пристал ко мне как только я зашёл на кухню. Он всё говорил, что я должен взять себя в руки, ради сыновей… но его, кажется, больше интересовал гараж. Он говорил мне, что я его совсем забросил, что я давно не был на работе… И правда, я давно не был на работе.. Моя жена погибла, с ней случилось что-то ужасное, мои сыновья, возможно, тоже в опасности… как я могу забыть об этом и пойти на работу, ради всего святого?

В общем, я сказал ему, что он может оставить его себе. Он оторопел – И ты бросишь дело всей своей жизни из-за этого? А ты смотри, Майк. Гараж теперь твой.

Я нужен своим сыновьям… и ещё я должен расследовать смерть моей жены. Сейчас для меня нет ничего важнее. Я расспрашивал соседей… Клянусь, многих как раз кстати не было дома, когда я приходил. Может, они не хотят встречаться со скорбящим вдовцом… или человеком, который, по их мнению, убил свою жену.

Огонь не может разгореться сам по себе. Теперь я убеждён, что в тот вечер кто-то был в моём доме. Только так это представляет хоть какой-то смысл. Я начал прочёсывать библиотеки. Я собираю старые полицейские отчёты, просматриваю микрофиши… ищу любые пожары, поджоги с похожим подчерком. Я найду этого парня, а когда я сделаю это… Да простит меня Господь…

Сэмми наконец-то начал спать по ночам, а теперь, когда рядом с ним спит Дин, он спит как сурок. А вот я… Стоит мне закрыть глаза и передо мной она. Начинаётся всё одинаково, я вижу её такой, какой она была до того вечера - красивой, счастливой и живой. И я не просто вижу это, я живу этим, как будто я нахожусь там… всё так реально, я знаю, что могу протянуть руку и коснуться её. Так я и делаю… Протягиваю руку… и неожиданно я возвращаюсь к тому вечеру – кровь и огонь и Мэри, Мэри на потолке, как она оказалась на потолке… она не может быть на потолке…

Вот что самое странное. Когда я просыпаюсь, задыхаясь и весь в поту… Клянусь богом, там что-то есть. Я чувствую это, оно висит надо мной, над моими мальчиками. Оно выжидает, оно наблюдает, по-моему, оно насмехается надо мной… Ты не смог остановить это. Ты не смог уберечь её. Ты не смог уберечь их.

Сегодня получил кое-какие вещи из дома… пара фотографий, несколько игрушек, которые нашли пожарники. Они спасли один из моих пистолетов… старинный однозарядный револьвер. Может, от него и мало толку… но я всё равно сегодня положу его под подушку.

Я снова звонил в полицию… Ничего. Криминалисты снова осмотрели дом и ничего не нашли. Ни отпечатков, ни ДНК, ни крови, никаких признаков чужого присутствия в доме. Именно такой неграмотной работы полиции я и ожидал. Следователи сказали, что замыкание проводки стало причиной пожара. Я попросил их предъявить мне доказательства, показать какой именно провод замкнуло. Они так и не смогли. Начали что-то там говорить про следы и пожарников и “отсутствие серьёзных улик”, что “вытекает из масштабов пожара”. Единственное, что они смогли сказать это то, что все улики указывают на то, что пожар начался с потолка в детской. Для них это было непостижимо – ведь почти все пожары, возникшие от замыкания проводки, начинались в стенах. Но для меня… для меня наоборот всё встало на свои места.

Вчера я наконец-то заснул… а потом через пять минут проснулся в холодном поту. Я опять ощущаю это присутствие… и думаю о том, что вычитал на днях в одной из книг. По большей части это были книги о пожарах, о том, как они начинаются, как быстро распространяется огонь… но в одной из них говорилось о странных пожарах, пожарах, которые начинались без причины… там говорилось, что некоторые люди считают, что огонь могут контролировать злые сущности, существа, и использовать его, чтобы вредить людям. Это ведь безумие, как в сказках… как огнедышащие драконы, правда? Но потом я вспомнил… когда я вернулся в комнату Сэмми тем вечером, когда я попытался добраться до Мэри… огонь обрушился на меня. Обрушился на меня… как будто у него была цель, как будто он хотел удержать меня, не подпустить к Мэри. Как будто кто-то им управлял.

Тот вечер… Мэри на потолке… я убеждал себя, что мне это привиделось, что я это выдумал. Но теперь я знаю, без тени сомнения – она была там. Мне плевать, что говорят люди, полиция или семья Мэри или Майк. Пусть говорят, что я сумасшедший. Я знаю, что видел.

У меня ещё нет ответов, но вопросы уже созрели. Что-то ужасное произошло в детской. Кто-то – или что-то – убило мою красавицу жену.

Я не спал всю ночь, обдумывая это… как бы я хотел поговорить с Майком, но он говорит, что мне нужна помощь. Утром я первым делом пошёл и взял ещё книг. Не о пожарах, о… другом. Необъяснимом. Ещё я купил два новых пистолета и дробовик. На всякий случай.

Я встретил одного человека… человека, который, по-моему, может быть другом мне и мальчикам. Последние несколько дней я посещал… медиумов, так, наверное, их лучше называть. Я проходил мимо и просто решил зайти. Ещё два месяца назад я бы громко расхохотался, если бы кто-то сказал, что мне это предстоит, но я уже просто не знаю к кому обратиться. Так вот, я зашёл… настоящее мошенничество. Я смотрел, как этот парень читает по ладони… он просто повторял то, что ему говорили люди, или говорил общие фразы – “кто-то, кого вы любите, обеспокоен”, и они верили ему. Как я уже говорил, это было надувательство, но по какой-то причине, позже тем же днём, я отправился к Миссури. И как только я вошёл, не могу даже объяснить… как будто мы друзья уже много лет. Она знала всё, не только про мою жизнь, но и про меня самого… мои мысли… страхи. Она была первым человеком, кто не смотрел на меня как на сумасшедшего, когда я рассказал ей свою историю… она выслушала меня, кивнула, а потом сказала, что верит мне.

Через час я вернулся… с сыновьями. По какой-то причине я хотел, чтобы она познакомилась с ними… может, чтобы она сказала, что они в порядке. Она сразу же им понравилась… Сэмми всё время сидел у неё на коленях и улыбался, а Дин без остановки говорил… он никогда так себя не вёл. Не знаю, может, дело было во мне, может, я не доверял ей, но увидев, как мальчики вели себя рядом с ней… В ней что-то есть. По-моему, она может мне помочь.

Утром мы покинули дом Майка и Кейт. Я просто не мог там больше оставаться, не могу объяснить почему. Я чувствую, что уже больше ничего не могу объяснить в своей жизни. Я просто почувствовал, что должен увести своих сыновей подальше отсюда. Я проснулся на рассвете, и положил их спящих на заднее сиденье. Может быть, надо было попрощаться… но что-то во мне говорило, что мы должны уехать немедленно, как можно быстрее и тихо. Что бы ни убило Мэри – здесь этого больше нет. Пришло время двигаться дальше. Я начинаю понимать, что кроме меня никого больше некому. Если мне нужны ответы, я должен найти их сам.

Ночью снова не спал. Проснулся в холодном поту и понял, что сегодня Рождество. Где Мэри? Я думал об этом всю ночь, а потом и весь день. Рождество без моей жены кажется каким-то ненастоящим. Праздник мы встретили как-то не по-человечески… маленькая погнувшаяся искусственная ёлка, куча невнятной еды в чулках, гора спортивного инвентаря для мальчиков… американский футбол, баскетбол, футбол. Пытаюсь хоть как-то вернуться к нормальной жизни. Дин уже дорос, чтобы играть в бейсбол, в этом году мы будем участвовать в играх Детской Лиги. Правда, теперь я буду ходить на игры. В одиночестве.

Мэри никогда не увидит, как Дин сделает круговую пробежку. Она никогда не увидит, как пойдёт Сэм, или услышит, как он скажет своё первое слово. Она не сможет отвести Дина в школу в первый учебный день, или не спать со мной всю ночь, ужасно беспокоясь за сына, когда он впервые возьмёт машину, чтобы поехать на свидание с девушкой. Так несправедливо, что её больше нет, только об этом я могу сегодня думать. Я так зол – верните мне мою жену.

Полиция официально заявила, что наше дело закрыто. Как вам такой рождественский подарочек, а?

Сегодня начинается новый год. Мэри любила это время года; ей нравилась мысль, что это возможность для всех начать всё с чистого листа. Она всегда давала обещание, по одному на год, и в отличие от большинства людей, она держала свои обещания. И каждый год она пыталась подбить на это и меня, но я не видел в этом смысла. Как бы я хотел почитать её дневник. Может, он помог бы мне запомнить её. Или пролить свет на её тайны. Может в этом и заключается смысл дневника. Сохранить свои истории, свою жизнь. Чтобы другие не забывали.
Боже, как бы я хотел, чтобы мальчики подольше были с Мэри.

Вот моё обещание на этот год: я обязательно выясню, что же произошло с моей женой.