- Ну, я пожалуй пойду. Вернусь в гостиницу, посмотрю какой-нибудь платненький канальчик…
Дин закрыл за собой дверь и мысленно пожелал Сэму удачи. Сэм заслужил. Хоть оборотня, заразившего Мэдисон, убил и не он.

Импала была припаркована на противоположной стороне улицы, улицы с маленькими, нелепыми, уютными домиками. Что там – за закрытыми дверями в закрытую жизнь? Охота была для Дина единственным миром, который он знал и в котором умел выжить. А иногда так хотелось хотя бы сравнить…
Дин сел в машину – Импала знакомо лязгнула массивной дверцей, рычаще завелась и запела радио. Лобовое стекло за ночь запотело – Дин наскоро протер его рукавом куртки, чтобы разглядеть дорогу. Импала, как всегда мягко и с легким шуршанием, тронулась с места.
В машине было холодно. Дин передернулся. То ли от утреннего сыроватого холода. То ли прошедшей ночи. С подобным они раньше не сталкивались. Демоны всегда были демонами. Жертвы – жертвами. Но никогда оба понятия не объединялись в одном человеке, с широко распахнутыми невинными глазами и утонченными клыками во рту… Дин всегда любил охоту за определенность, за реальность без оттенков и полутонов, за доверие своему телу и инстинктам, действовавшим гораздо раньше мозга. Но потом был Гордон, и стало понятно, что мозг иногда лучше включать пораньше... Который верхний.
Импала тихо скользила по сонному городу. В Импале не было Сэма. И это было непривычно. В номере дешевого мотеля тоже не хватало длинного тела, развалившегося на соседней кровати. Неужели он так зависит от брата?
Дин очень устал, но усталость достигла такой противной степени, когда она настолько глубокая, что организм приспосабливается к ней и не может ни расслабиться, ни уснуть. Он может только дремать под монотонную рекламу и бессознательно открывать глаза, едва ухватившись за размыто-ватную поверхность сна. Еще один человек спасен. И что?.. В последнее время Дина больше привлекал процесс, а не результат. Потому что за результатом следовала пустота и поиск новой цели – несколько дней неизвестности, которые оставляли время для опасного занятия – мыслей. О жизни. О смерти. Понятно, что таким, как он, не суждено умереть от старости. Да и поганое это занятие - мочиться в постель, колеблясь между Альцгеймером и Паркинсоном... Дин мог умереть уже много раз, да и должен был сделать это, повинуясь законам природы, но всегда в самый последний момент что-то возвращало его к жизни. Зачем?..
Он опять закрыл глаза и заставил себя перестать думать. Чтобы уснуть, голова должна быть пустая. А уснуть так хочется…
Вдруг Дин резко вскочил, успев-таки выхватить нож из-под подушки. Это был рефлекс, выработанный годами, впитанный с детства. Это была реакция на шум из соседней комнаты – звук, будто кто-то уронил шкаф. Через несколько секунд он повторился. Короткими уверенными шагами Дин вышел в коридор и подошел к соседнему номеру. Опять грохот. Дверь без скрипа открылась, Дин тихо вошел и увидел совершенно спокойное лицо старика, сидевшего за столом и читавшего книгу. Тот нехотя оторвался от чтения, неторопливо снял очки с большими круглыми стеклами и вопросительно уставился на Дина, в боевой позе замершего с охотничьим ножом возле двери.
- Я могу вам чем-то помочь? – поинтересовался старик светским тоном холодной вежливости.
- Извините, - Дин смутился и спрятал нож. – Мне показалось, я слышал шум из этой комнаты и…
- Да, вам действительно показалось, - перебил Дина старик.
- Вообще-то, я не из тех людей, которым что-то кажется. Я слышал отчетливый шум, - упрямо утверждал Дин.
Старик улыбнулся в пушистые седые усы, внимательно посмотрел на Дина, словно изучая его, и  небрежно удивительно молодым голосом ответил:
- Да я на днях из девушки нечистую силу изгнал, вот она и бесится…
- Ааа, понятно…
- Не изображай удивление. Я вижу, тебе знакомо то, о чем я говорю.
Лицо Дина стало спокойным и слегка заинтересованным.
- Да, есть немного.
- Меня зовут Криг Рэймондс.
- Дин Винчестер.
- Очень приятно. Давненько не встречал новых лиц в нашей профессии…
- Профессии? - насмешливо повторил Дин.
- Да, ты прав. Это скорее состояние души. И судьба, - старик сделал неопределенный жест рукой. – Проходи. Садись. Виски?
- Не откажусь.
- Я занимаюсь экзорцизмом. Хотя иногда приходится переключаться и на смежные области, - рассказывал Криг, доставая стаканы и наполняя их густой янтарно-медовой жидкостью. – А у вас что за специализация?
- В принципе, мы беремся за любую работу.
- Мы?
- У меня есть младший брат Сэм.
- Сэм и Дин? А отца звали Джон?
- Вы его знали?
- Очень давно…, - Криг на секунду замолчал, потом неторопливо продолжил: - Он тогда только ввязался во все это… Я был одним из тех, кто кое-что ему объяснил. Ты очень похож на него – я сразу узнал знакомое лицо. Мои соболезнования…
Дин кивнул, и рывком отпил из стакана.
- Знаешь, я ведь не всегда был таким. Я родился в обыкновенной семье, ходил в обычную школу… У нас работал садовник, смешной такой итальянец. Он знал миллионы страшных историй – за это мы, дети, его просто боготворили, - Криг поднял стакан и остановился на полпути, словно запутавшись в тонких нитях воспоминаний. - Именно тогда я увлекся мистицизмом, а потом и получил степень магистра религиоведения. Я относился ко всему этому, как к литературе… или живописи – в общем как к великому проявлению необъятности человеческой фантазии. Но как-то раз, путешествуя по Мексике, я набрел на один маленький, потерянный во времени городок, и увидел сеанс изгнания демона, тогда моя жизнь в корне изменилась… Извини, я в последнее время мало с кем общался, поэтому говорю, не умолкая… Старею, наверно…
- Наша жизнь изменилась, когда демон убил мою мать. Мне было четыре года.
- Да, Джон рассказывал о Мэри… Я тоже потерял близкого человека…
Дин опустил голову, повертел стакан в руке и сказал:
- Я иногда думаю, что было бы, если бы мама осталась жива…
- Дин, все в мире взаимосвязано. Каждое наше действие или событие несет в себе колоссальные последствия. Это звучит не очень утешительно, но благодаря смерти Мэри многие люди остались живы… Я тоже иногда думаю, как бы я жил, не зная всей правды… И каждый раз прихожу к выводу, что так или иначе я знал ее всегда. Все люди рождаются с этим знанием. Но далеко не каждый решится в него поверить – ведь это сделает нас беззащитными… перед темнотой, встреча с которой неизбежна.
Дин улыбнулся. Старик (или все-таки не старик?) не сказал ему ничего нового, но его голос, такой теплый и спокойный, действовал расслабляющее. Дин вспомнил отца – он никогда с ним так не говорил, даже в детстве. Он кратко объяснял ситуацию, ставил задачи и отдавал приказы.
- Да, наверно, ты пра… - Дин не успел договорить.
Забытый было шум повторился, только уже совсем рядом, и снес настольную лампу.
- Разбушевался, родимый, - медленно проговорил Криг, - обычно успокаивается намного быстрее.
Вдруг оба повернулись к окну – оно стало на глазах трескаться, и охотники еле успели увернуться от осколков, разлетевшихся по всей комнате. Криг оказался не таким уж и старым – просто у него была борода, к тому же седая. Он ловко отпрыгнул в сторону, почти не уступая в быстроте реакции Дину. Свет погас, но оба кожей почувствовали чьё-то присутствие. Криг откуда-то достал фонарь, но не успел его включить, потому как был отброшен в сторону. Дин успел выхватить нож и полоснул им казалось бы по воздуху, но рука наткнулась на что-то твердое, и в ту же секунду раздался глухой вопль раненой твари. Дин нащупал на полу фонарь, и в его тусклом свете увидел оборотня («Да сколько их тут?!»), тут  же исчезнувшего где-то в темноте комнаты. Криг очнулся, включил второй фонарь, и маленький луч  еле успевал вылавливать из темноты очертание  оборотня, быстро передвигавшегося по комнате. Нож ранил его, но не лишил сил. Криг с Дином переглянулись (насколько было возможно при практически отсутствовавшем освещении) и с двух сторон стали окружать оборотня. Но это было бесполезно, ведь оборотень – тварь солидная, законам гравитации не подверженная, а потому – по потолку легко прыгающая.
- Дин! Под кроватью – сумка, в ней пистолет с серебряными пулями! – скороговоркой прокричал Крег. «Прямо-таки находка для логопеда», - успел подумать Дин, бросаясь к кровати. Криг же пытался задержать оборотня, чтобы тот не выпрыгнул в окно раньше времени, да и оборотень не преминул насладиться моментом – хорошенько полоснул Крига по лицу и груди, обнажив пару ребер. Но этого времени хватило для того, чтобы Дин нащупал в огромной сумке пистолет и воспользовался им по прямому назначению. Грянул выстрел, и комнату на долю секунды осветил поток света и огня. Дин попал в сердце. Оборотень умер, а за ним умирал человек. Голый мужчина лежал, скорчившись,  на полу номера дешевого мотеля, глазами, полными ужаса, смотрел в потолок, и шепотом пытался спросить, что же все-таки случилось… Так и не узнал.
- Жалко беднягу… Покойся с миром, - Криг прочитал молитву над погибшим. – Спасибо, Дин. Без тебя бы не справился…
- Пожалуйста. Нужно отвезти тебя в больницу – раны серьезные.
- Я сам доберусь. Не в первый раз, как-никак. И тело заберу. У меня знакомый в местной церкви – он поможет.
- А сколько тебе лет на самом деле?
Криг улыбнулся, посмотрел на часы, вздохнул и сказал:
- Мне пора. Уже светает. Нужно использовать момент, пока город не проснулся.
- Да, конечно.
Криг наскоро перебинтовал раны, быстро собрал свои вещи, в основном книги, завернул труп в одеяло:
- Удачи вам с Сэмом, - внимательно посмотрел на Дина и строго, но мягко добавил: - Иди к себе и попытайся уснуть – тебе сегодня еще понадобятся силы. И не только сегодня…
- В смысле?
- В прямом. Увидишь колокол – не пугайся. Доверься интуиции. Вот телефон, по которому со мной можно связаться, - протянул мятый огрызок газеты. -  Но звони не раньше, чем через полгода – до этого времени я ничем не смогу тебе помочь. Еще раз – удачи.
- И тебе, - Дин настолько устал, что удивление было для него непозволительной роскошью.
Он зашел в номер – Сэма до сих пор не было – и плюхнулся на кровать. Жесткая кровать с неудобной холодной подушкой. Но ничего другого Дин никогда и не видел – тело расслабилось, глаза закрылись, и сквозь вязкую темноту проглянуло серое, засасывающее пространство сна….Сна, готового прерваться в любую минуту, от любого шороха.

Дин проснулся от стука в дверь – кто-то барабанил по ней, как сумасшедший. Это был Сэм:
- Она обернулась.
- Что?
- Я не успел ее схватить.
- Мы найдем ее, Сэмми.
Что же нам еще, собственно, остается?...