Часть 8

Время – костер, в котором мы сгораем.

Делмор Шварц

Дин прикусил губу, чтобы не закричать, стукнувшись боком об откинутый борт пикапа.    Он прикрыл глаза, задышав носом, стараясь выполнять приказ Синатры: оставаться в сознании. Сэм осторожно потянул его вверх, и Дин затолкал обратно в горло вырвавшийся было вопль. Ладонь брата обожгла грудь, когда Сэм придавил рану, стараясь остановить кровь.
Раздвижное окно между кабиной и кузовом оставалось открытым. С усилием распахнув глаза, Дин вглядывался в чернильную тьму ночи. Вдалеке догорали остатки дома Каванна. Он слышал, как Бренна забралась на сидение рядом с врачом, тот завел двигатель. Музыка ударила из всех колонок Форда.
“I’m your dream, make you real. I’m your eyes when you must steal. I’m your pain when you can’t feel…”
Синатра выжал газ и потянулся к радио, чтобы убавить громкость.
- Простите…
- Нет, не выключай, - остановила его девушка. – Поможет.
- А она молодец, - прошептал Дин брату. Он с благодарностью подумал о Бренне: она догадалась оставить ему этот слабый источник утешения. Закрыв глаза, он откинулся на плечо Сэма. Тот напрягся, и Дин захотел подняться обратно, но обнаружил, что мышцы не подчиняются ему. Дрожь, которую он до сих пор удерживал, выползала на поверхность. Че-ерт…
- Поможет? И как, интересно?
- Не важно.
- Синатра, - позвал Сэм через открытое окно, перекрикивая голос Джеймса Хетфилда.
- Вирджил, - отозвался Синатра.
- Что?
- Так меня зовут – Вирджил, - Сэм запнулся. Несколько секунд паузу заполняли надрывные аккорды гитар, льющиеся из динамиков. - Но можешь звать меня Синатра, - добавил он.
- Спасибо тебе, - Дин почувствовал на себе ручищи младшего брата, на плечах, на груди. Как будто кто наложил шины. Сэм держал крепко, не позволяя шевельнуться. – Спасибо, что помогаешь нам.
- Поблагодаришь, когда Игги поможет твоему брату. И тебе. И ей тоже, - сказал Синатра.
- Доктора зовут Игги? – оживился Дин.
- Он помешан на Iggy Pop, - пояснил сквозь окошко Синатра, выруливая на пустынную грязную дорогу.
- О нет, это что, шутка? – усмехнулся Дин.
Он закрыл глаза, окунаясь в мерное урчание двигателя, грохот гитар. В груди ныло. И еще казалось, какой-то здоровяк уселся сверху. Дышалось с трудом, как через соломинку. Сэм сильнее сдавил раненое плечо, и острый шип боли вынудил Дина поднять отяжелевшие веки.
- Ух… Сукин ты сын… - выдохнул он.
- Прости, старик, – поторопился извиниться Сэм. – У тебя кругом кровь.
Тело не слушалось. Тяжесть словно щупальцами проникала сквозь кузов, тянула его вниз, к земле, удерживала, не отпускала. Он заморгал ресницами, ничего не различая в темноте. Нет, он не готов еще уйти. Сэм объяснил, почему. В той хижине. Он показал ему…
- Сэм… - выдавил Дин сквозь стиснутые зубы. Сведенные челюсти окаменели, он изо всех сил сопротивлялся соблазну скатиться в забытье.
- Лучше молчи, Дин, - остановил его Сэм.
- Пусть разговаривает, - Синатра оглянулся на братьев. – Это к лучшему. Не давай ему отключиться.
- Что, если… -  спросил Сэм, и Дин почувствовал, как руки младшего брата теснее прижали его к себе. – Если не получится?
Повисло тяжелое молчание.
- Ну, тогда он может и не проснуться, - ответил наконец врач.
Дин мотнул головой. Ни фига подобного. Он не допустит, этого не произойдет.
- Сэм, - начал он снова.
- Да? – тот склонился к нему ближе.
- Мы найдем Эву, - хрипло проговорил Дин.
- Не думай об этом сейчас, - Дину показалось, что Сэм покачал головой.
- Обещаю.
Сэм слегка приподнялся, опершись на стену кабины Форда.
- Давай решать проблемы по мере их поступления, а?
Дин собрался кивнуть, но обнаружил, что не может двинуть головой. Когда пикап вписался в поворот, он почувствовал, как переместились внутри сломанные ребра, и едва не вскрикнул. Да, сейчас его словно пропустили через мясорубку. В груди что-то надломилось, когда Джек размазывал его по стенке. Он моргнул опять, понимая, что с каждым разом глаза остаются закрытыми все дольше.
- Сэм, - попробовал он снова. Он должен сказать ему… Чтобы Сэм знал… Но Боже, какая боль в груди. Он хотел выгнуть спину, может, это приглушило бы бушующий огонь внутри, но тело отказывалось подчиняться.
- Что?
Сэм шел по жизни с совершенно иным моральным компасом в руках, установил себе отличные от старшего правила. Но все же они оставались братьями. Зов крови, преданность семье. Дин знал: рано или поздно Сэм вернулся бы. Он больше не оставит его. И почему-то Дину показалось очень важным, чтобы брат услышал это сейчас. Но, черт, так трудно говорить, когда дышишь через соломинку.
- Я верю тебе, - удалось вымолвить ему наконец.
Сэм помолчал, потом ответил:
- Знаю, что веришь, Дин.
Дин хотел повернуть голову, увидеть брата, и снова тело не подчинилось. Он лежал, навалившись на Сэма, и глазел на звезды.
- Дин, - подал голос Сэм.
- М-м?
- Мне надо было… Надо было послушать тебя, - сказал он. Наверное, сейчас откинул голову на окно пикапа, подумал Дин.
Пикап влетел в выбоину на грунтовой дороге, его подбросило, и Дин зашипел, когда в груди переместились треснувшие кости. Сэм еще сильнее обхватил брата руками.
- Простите, - донеслось из кабины.
Дин подавил приступ тошноты, вызванный болевым шоком, стиснул челюсти и впился ногтями в ладони, сжав кулаки. Он старался сдержать крик, шумно дыша через нос. Соберись, Дин… Бывало и хуже… Еще не то выносил… Просто дыши, дыши… Но и последнее давалось ему все труднее. Голоса раздавались как будто издалека, почти невозможно было разлепить веки. Неожиданно льющаяся из радио музыка стала громче. Песни Дин не знал, но ему нужен был только ритм.
“In your eyes you see it done. Colors drained away like water. Distance all but disappears, and nothing can be done…”
Он считал, чувствуя, как трясутся руки, сжатые в кулаки. Бинты, прежде туго перетягивавшие ребра, сползли лохмотьями до пояса. Он потихоньку расслабил кисти рук и мышцы на скулах, но грудь по-прежнему пылала.
“Don't. Don't turn away. Don't let it take you over. You cannot give in. Don't let it take you over now…”
Отдаленные голоса разделились, теперь он слышал Сэма. Тот говорил и говорил что-то. Дин прикрыл глаза, отвлекаясь от ритма песни и переключаясь на речь младшего брата.
- Наверное, я привык, что ты присматриваешь за мной. Я просто… Слушал, как ты все это выкладывал. Понимал, что папа знал что-то обо мне все это время, и ничего мне не рассказал… Нам не рассказал… Я просто не мог успокоиться, бездействовать, залечь на дно. Не мог взять и спрятаться. Мне нужно было сделать что-то. Наверное, я перенял это у тебя… Не знаю… Ты же у нас всегда действовал. Никогда не останавливался, чтобы задуматься. Сначала стреляй, потом спрашивай…
Сэм говорил, и Дин поймал себя на мысли, что приноравливается к ритму его бормотания. Слова он слышал, они эхом отдавались от груди Сэма. Брат говорил точно как отец. Дин осознал сейчас, что так было всегда. Сэм взвешивал каждое слово, тщательно подбирал их, говорил по существу. Дин прислушивался, отсчитывал ритм.
- Дин?
- Се… нормально, - пробормотал он, откидывая голову назад. Сейчас ему и этого было достаточно: знать, что смог это сделать. – Скажешь мне в следующий раз.
- Что?
- Только попроси меня, - сказал Дин. – И мы пойдем вместе.
- Но ты же не позволил, Дин. Ты решил остановиться, ты хотел…
- Просто сберечь тебя, - перебил его Дин.
- Но ты же не можешь… Вечно охранять меня?
- Буду стараться, - прошептал он.
Голоса из кабины доносились к Винчестерам, и Дин понимал, что врач и Каванна также могут слушать разговор братьев.
То того, как Дин решил, наплевать ему на это или нет, Синатра заглянул в окно.
- Держи его крепче, сейчас поедем через мост и… Короче, ты понял.
- Сукин сын… - вырвалось у Дина, когда руки Сэма теснее сомкнулись вокруг его плеч и груди.
Музыка стала еще громче. Это все Бренна, понимал Дин. Пикап резко дернулся, подбрасывая вверх пассажиров в кузове, боль полностью поглотила его, и он застонал.
“I walked down to the other end of the day, just to catch those last few waves. I held out my hand and slowly waved goodbye, I turned now my eyes up to the sky…”
Теперь музыка не помогала. Дин уже не в состоянии был удерживать надвигающуюся тьму. Он отчаянно желал сделать глубокий вдох, но ничего не выходило; его охватила паника.
- Сэм… - хрипло выдавил он сквозь зубы.
- Я здесь.
“I held out my hands into the light and I watched it die, I know that I was part to play. My god, my time to die. Never want to spend my life alone…”
- Сэм, - он чувствовал, как слабеет голос, и ненавидел себя за это. Он знал, зачем ему оставаться, теперь знал. Тьма не заполучит его. Он не позволит… - Помни, - пришлось перевести дух. Черт, почему так трудно дышать? – Помни.
- Помнить что, Дин?
- Помни… - сказал он снова.
Что всегда есть выбор. Что судьба – это чушь собачья. Помни, что я всегда рядом. Что ты не одинок, мы преодолеем это вместе.
- Дин? Эй, открой глаза!
Не могу дышать, Сэм. Стены давят…
- Долго нам еще?
- Миля или две, Сэм. Как он там, держится?
- Дин? Черт, нет! Жми на газ, старик.
- Эй… Ты что делаешь… Совсем чокнулась? Куда ты лезешь, я же 80 миль в час гоню по грунтовке.
- Да знаю я. Все нормально. Дин?
- Он… Он не открывает глаза.
- Эй, Дин, не пугай брата. Ты же меня слышишь, да? Хочу, чтобы ты открыл глаза. Хоть на секундочку.
- Бренна, лучше не надо…
- Ничего, Сэм.
Дин почувствовал ее ладонь. Прохладную и мягкую. Бренна приложила пальцы к щеке, большим пальцем нежно поглаживая губы. Он подался вперед, прижимаясь к ладони. Как хорошо от ее прикосновения. Как будто… ты очутился дома. Сэм сжал его в объятиях, и ресницы Дина задрожали. Он различил силуэт брата, склонившегося над ним. Разбитое лицо Бренны. Она облегченно улыбнулась, поняв, что Дин смотрит на нее.
- Видишь? Так и знала, что ты меня слышишь.
Он медленно опустил и поднял ресницы. Волны огненного жара, сменялись леденящим холодом, его трясло.
- Знаю, тебе больно, Дин, - говорила она тихо и спокойно. – Но не уходи, останься здесь, с нами. Пока не придет помощь. Мы почти на месте.
Он хотел бы сказать что-нибудь. Подняться, сесть и сказать Сэму, чтобы не держал его так крепко. Пообещать Бренне, что ее обидчики пожалеют, что на свет родились. Хотел убедиться, что с Сэмом все хорошо, и о нем позаботятся. Но он мог лишь хлопать ресницами.
- Держитесь, - обернулся к ним Синатра. – Последняя колдобина, и мы приехали.
Дин стиснул зубы, когда пикап подбросило. Сэм удержал его, Дин почувствовал, как ладонь Бренны скользнула в его ладонь. Накатила волна боли, и она сжала его пальцы. Господи Иисусе… Нашли что придумать… Чтобы еще хоть раз он поехал на этом садистском пикапе… Черт, как же больно. Дин задышал, только когда машина  выехала на ровную дорогу.
- Все там живы?
Дин постарался открыть глаза, надеясь, что Сэм это заметит. Тот посмотрел вниз на брата, потом ответил:
- Если ты про нас, то да.
- Приехали.
Пора бы уже, подумал Дин. Он был на пределе. Сейчас бы сил не хватило даже чтобы прихлопнуть комара. Он часто задышал, Сэм выполз из-под него и уложил на дно багажника. Синатра выключил двигатель, и музыка внезапно оборвалась. Хлопнула водительская дверь, он позвал: Игги!
Дин лежал неподвижно, сосредоточившись на дыхании, держа глаза открытыми, разглядывая звезды, которые мерцали ему в ответ. Сэма не было, но рука Бренны оставалась в его руке. Да, охота пошла не так, как планировалась. Ну, если подумать… он вообще ничего не спланировал. Он просто откликнулся на просьбу о помощи. Кто-то позвал Джона, и он моментально среагировал. Поставил Сэма под удар, ничего не продумал… Как сказал Сэм: сначала выстрелил, потом подумал. А в этот раз лучше было получить сначала ответы.
- Так, Дин, - голос Сэма донесся откуда-то снаружи пикапа. Дин продолжал глядеть на небо. – У нас тут носилки, сейчас тебя уложим, двигаться особо тебе не придется.
Он скосил глаза на Бренну и просто пожал ее руку, воздух был слишком ценен для него сейчас, чтобы вымолвить хоть слово. Она ободряюще кивнула.
- Он готов.
Как в тумане он видел вокруг себя движущиеся фигуры. Тихие приказы долетали до ушей. Голосов он не разбирал, только чувствовал каменную тяжесть своего тела. Да они просто не смогут его донести. Он буквально корни в землю пустил. Земля притягивала его к себе. Но кто-то поднял его с тихим осторожнее, парень, и он оказался в воздухе. От неожиданной невесомости закружилась голова. Потом он оказался ниже пикапа и вдруг увидел Сэма.
- Сэм, - позвал он, и его голос прозвучал слабой пародией на его обычный.
Тот обернулся. Вид у младшего был еще тот. Повязка на шее почернела от крови. Из раны в плече тоже показалась кровь. Лицо разбито. Но глаза не отрывались от Дина. Они сверкали. Сэм смотрел только на него. У него была цель. Он действовал. Дин вдруг подумал, что между ними, в сущности, не так уж много различий. Больше нет.
- Ты держишься, Дин? – Сэм сжал его плечо. – Слышишь меня?
Дин моргнул. Он держался, сколько мог. Он старался, но тяжесть была слишком велика.
- Разбуди меня… хорошо? – он закрыл глаза, и рука Сэма сильнее впечаталась в плечо.
- Нет, Дин, погоди...
Прости, Сэмми…

***
Кажется, он спит? Это была сбивающая с толку смесь изображений, его рациональный мозг понимал, что они ненастоящие, но в то же время он видел, слышал, пробовал на вкус. Воздух был пропитан солью. Все это одновременно убеждало и запутывало еще больше. После выстрела в призрак всегда кружились частички соли, но сейчас в его руке обреза не наблюдалось.
Где-то пронзительно закричала птица. Унылый, безнадежный клекот чайки. Он хлопнул несуществующими ресницами и понял, что стоит на пирсе, врезающемся в океан. Он видел это место раньше, по телевизору или в кино, но сам не был здесь, это точно.
Солнце, висящее над волнами, ослепляло. Его лучи сверкали и отражались бликами на каждом гребне воды. Птица закричала снова, он повернул голову и заметил ее. Черная с белым чайка сидела на перилах, невозможно вывернув голову, как могли это проделать только птицы. Он сделал к ней шаг и отпрянул в шоке, рассмотрев ее глаза.
Глаза Бренны. Большие, золотисто-зеленые, печальные. Он, не отрываясь, смотрел на чайку, и она вдруг стала расти, меняться на глазах, превращаясь в ястреба. Его рыжеватые перья слегка топорщились, обдуваемые ветерком с океана. Крик ястреба был пронзительным, пробирающим до костей. Дин оторвался от глаз Бренны и посмотрел вдоль пирса.
Неподалеку стоял Сэм в джинсах и белой майке. Солнечные лучи били ему в спину, создавая вокруг тела светящийся ореол. Дин прищурился и поднес руку козырьком к глазам, защищаясь от света.
- Сэм?
Тот поднял голову.
- Сэм, что ты здесь делаешь? Ну-ка, отойди от подальше края.
Тот не двигался, только пристально смотрел на старшего брата.
- Серьезно, старик. Хватит нам уже неприятностей.
Часть его, понимающая, что он спит, говорила тихим голосом. Ястреб посмотрел на Дина глазами Бренны. С последним тоскливым криком он расправил крылья и поднялся с перил. Дин следил, как птица парила над бескрайним водным пространством, и когда уже совсем скрылась из виду, он оторвал от нее взгляд, возвращаясь к брату. Он не смог остановить ястреба, и тот покинул его. Воля птицы была сильнее его собственной. Но он еще мог увести Сэма с края, мог удержать его от… от того, куда ему самому путь заказан.
Сэм склонил голову на бок, и Дин разглядел, что брат плачет. Подбородок Сэма задрожал, он сильнее сжал губы.
- Сэмми? Что случилось?
Сэм посмотрел с пирса вниз, слеза сверкнула на солнце, потом скатилась с подбородка. Он поднял на старшего брата глаза, и у Дина грудь больно сжалась от этого взгляда. Горе, одиночество. Страх. Гнев. Растерянность. Любовь. Это было отражение души Дина.
И Дин понял, что сейчас произойдет.
- Сэм… Нет. Не делай этого…
Сэм отступил назад. Дин протянул руку, но пальцы ухватили пустоту. Сэм беззвучно повалился с края в бездну океана. Если бы только Дин мог кинуться за ним… если бы мог. И он нырнул следом. Шок от столкновения с водой отнял возможность дышать. Он открыл глаза, но их обожгла соленая вода. Он ничего не видел, не мог сделать вдох. Он шарил руками повсюду, ища Сэма. Но не чувствовал ничего кроме ледяной пелены океана.
- Ха! – Дин с выдохом распахнул глаза, даже удивляясь, что находится в абсолютно белой комнате, ярко освещенной двумя лампами на потолке. Он часто заморгал, интересуясь, почему же он не вымок от воды, хотя все еще чувствовал ее соленый привкус во рту. Огонь ворвался в него с правой стороны, и он судорожно втянул воздух.
- Он пришел в себя, мы его вытащили, так, Вирджи, давай мне кислород!
Голос был незнакомым, требовательным. Дин поискал глазами. Сэм… Он был где-то рядом, Дин знал это… Он должен быть рядом.
- Держи трубку ровно, Вирдж.
- Понял я. Заканчивай быстрее, он очнулся.
Дин почувствовал на лице кислородную маску, и с наслаждением втянул прохладный воздух, жадно глотая его, как воду.
- Дин?
Он на этом свете, теперь он точно это знал.
- Сэм, - сказал он, но лишь шевельнув губами, звука не последовало.
- Дин, держись, - услышал он голос брата. Но не видел его. Только слышал. – Держись, они почти управились.
- Игги, рана на груди…
- Да вижу, вижу.
- Дин?
- Так, сначала с ребрами разберусь, ты держи маску ровно, а то он задохнется.
- Ты что, не дай Бог…
- Дин, эй, можешь открыть глаза?
Он перекатил глаза под веками, отчаянно стараясь открыть их, как просил Сэм, но тело словно окаменело, и он не мог дышать и Господи какая боль… Какого черта они с ним делают? Пусть убираются.
Он хотел, чтобы они остановились, чтобы огонь прекратил жечь его.
- Эй… Черт, парень, не дергайся, хорошо? Лежи спокойно.
- Дин, эй, эй, я здесь, все хорошо, опусти руки.
- Вирдж, держи его.
- Я пытаюсь!
- Пустите меня…
- Нельзя, Сэм, ты сам еле на ногах стоишь.
- Да пустите же меня, черт! Дайте пройти… Дин, это я, вот, чувствуешь? Чувствуешь это?
Он услышал, как чьи-то руки взялись за его, опуская. Знакомое пожатие. Его тело подалось вперед за спасительным глотком воздуха, он пытался открыть глаза.
- Дин…
Обжигающее пламя надвигалось, оно сместилось с бока, охватывая грудь. Дин выгнулся, откинув голову назад, стараясь избежать жара, расплавленным металлом вливающегося в тело. Но было слишком горячо, горячая лава надвигалась слишком быстро, языки пламени уже лизали его лицо, глаза, волосы. Он хотел открыть рот, но пламя отняло голос. Издав безмолвное проклятие, он сдался пламени.

***
- В каком смысле, слишком быстро идет на поправку? И что тут ненормального?
Сэмми, какого черта, зачем так орать? Дин хотел перевернуться на живот и зарыться головой под подушку, укрывшись от горластого братца… И чем так воняет? Пачули? Он шевельнулся, и тут же замер от резкой боли в боку. Тогда до него дошло, что так кололо в руке: капельница. На лице красовалась кислородная маска.
- В том смысле, что его как наизнанку вывернули, а кости уже срастаются.
- Ну, а разве должно быть по-другому?
Дин повернул голову на звук голосов. Раздражение в словах Сэма отвлекло его от соскальзывания обратно в приятное забытье.
- Да, но это длится неделями, - другой голос казался знакомым, но Дин не мог вспомнить, где его слышал.
Он подслеповато сощурился и различил Сэма, опирающегося о стену рядом с открытой дверью. Правая рука была на перевязи, бинты, выглядывающие из перевязи, были белыми как снег. Те, старые, покрытые пылью и копотью, явно сменили. На шее прилеплена квадратная повязка. Сэм не отрывал глаз от человека, стоящего рядом с кроватью.
Дин поморгал ресницами и понял, что смотрит на Игги. На том была серая футболка, мускулистые загорелые руки покрывали татуировки. На тонком вытянутом лице выделялись уставшие глаза. Каштановые волосы спадали на плечи густыми прядями. Он скрестил руки на груди и насупился на Сэма. Никто из них не замечал, что Дин пришел в себя.
- Я не пойму, куда вы клоните, - Сэм в упор смотрел на врача.
- Понимаешь, - Игги заговорил тише, и Дин прикрыл глаза, чтобы расслышать его. – Вирджил сказал, что вам нужна моя помощь, сказал – это хорошие парни.
- Нужна, - согласился Сэм. – И мы хорошие.
- Тогда как ты объяснишь волшебное исцеление своего брата?
Волшебное? Дин не верил своим ушам.
- Его кости стали срастаться, едва я успел сделать рентген.
И тут до Дина дошло. Снадобье Бренны. Вот в чем дело. Она же сказала: напиток не поможет, но вылечит. Очевидно, он помог так, что и Бренна не могла предположить. Эффект тоника испарился давным-давно, но, каким-то образом впитавшись в организм, напиток сработал. Он открыл глаза, уставившись прямо на Сэма. Но тот отвел взгляд в сторону, не замечая старшего брата. Дину знакомо было это выражение: Сэм подыскивал логическое объяснение.
- Ну… Он всегда быстро вставал на ноги. У нас трудная работа и Дин, э-э… его часто ранило.
- Да уж, видел его шрамы.
- Ну, тогда вы сами понимаете, - кивнул Сэм.
- Понимаю что? Твой брат любитель экстрима?
Дин напрягся, когда Игги бросил руки по бокам и подступился к младшему брату. Но тот даже не сдвинулся, так и стоял у стены. Лишь в глазах сверкнул недобрый огонек. Дин усмехнулся про себя, видя, как Сэм вызывающе смерил врача взглядом.
- Дин не любитель экстрима, - холодно проговорил он. – И он был ранен, спасая нас всех. Он спас меня.
О, Сэмми… Дин знал, что брат говорит неправду. Ведь это Сэм спас его на самом деле. А он даже не смог сопротивляться Джеку. Он хорошо помнил момент, когда, наконец, сдался. Но Сэм… Он не дал ему уйти. Дину не забыть ту мощную волну, прокатившуюся от брата за секунду до того, как тьма забрала бы его навсегда. Если бы не Сэм, победил бы Джек.
Дин осмотрелся. Маленькая комната, окно слева от кровати, Сэм, Игги и дверь - справа. Стены покрыты деревянными панелями, и, даже с включенным светом и раскрытыми шторами, комната все равно была погружена в полумрак. Скорее, это выглядело, как чья-то спальня, чем палата в больнице. Дин опять вернулся к спорщикам.
- Вирждил привез вас сюда, у обоих колото-резаные раны, тебе чуть горло не перерезали, а его избили до полусмерти. Нет, серьезно, парень, где, черт побери, можно было заполучить такие синяки? Про девушку я вообще молчу… - Игги закинул длинные волосы за уши и покачал головой. – Ни тебе объяснений, ничего.
- Сина… э-э… Вирджил сказал, что к вам можно обратиться. Что вы… покрывали некоторых у себя в клинике.
- Да, - подтвердил Игги. – Тех, кто серьезно пострадал. Кто побывал в опасной схватке, кто оказался на грани жизни и смерти.
Сэм оторвался от стены и подошел к нему ближе.
- Мой брат вполне подходит под ваши определения. И даже если он выздоравливает быстрее, чем обычные люди, он все равно нуждается в помощи.
Игги вздохнул:
- Да я не вышвыриваю вас на улицу, ребята. Я лишь хочу понять, с чем имею дело.
- Сэм, - прохрипел Дин. Но его голос лишь эхом отозвался от маски. Он протянул руку и убрал ее с лица.
Глаза Сэма метнулись к брату, и он немедленно подбежал к кровати.
- Эй! Привет, Дин, - он усмехнулся, демонстрируя ямочки на щеках. – Черт, я так рад тебя видеть.
- Ч.. сл… чилось? - выговорил он с трудом.
- Если собираешься болтать, одевай ее обратно, - сказал Игги, водружая маску ему на лицо.
На Дина накатило чувство клаустрофобии от проклятой маски, но он не стал спорить. Тяжесть в груди никуда не делась. Он осмотрел шею Сэма.
- Ты как?
- Нормально, - кивнул Сэм. – Пятнадцать стежков и порядок.
- А плечо?
- О, да… Они и его привели в порядок, не волнуйся, - Сэм посмотрел на руку. – Видишь, сунули меня в перевязь.
Дин довольно кивнул.
- Как голова, парень? – поинтересовался Игги, светя фонариком поочередно в зрачки Дину.
- Как треснутая скорлупа, - ответил тот.
- Не удивительно, - Игги отступил на шаг и скрестил руки на груди. Вдоль его предплечья тянулась татуировка голой девицы и надпись Жажда жизни. – У тебя серьезное сотрясение мозга. Сейчас я скажу кое-что, а ты запоминай. И затем будешь повторять мне каждый раз, как придешь в себя.
- Морковь, бриллиант, тостер и туфля, - перебил его Дин, поднимая тяжелый взгляд и встречаясь с карими глазами Игги.
- Вижу, опыт у тебя имеется, - Игги приподнял бровь, отчего его тонкое лицо вытянулось еще больше.
- Да, случалось пару раз, - Дин опять потянулся к маске, и врач быстро остановил его руку.
- У тебя сломано семь ребер, парень, - продолжал Игги. – И одно из этих отродий проткнуло тебе легкое. Брат, конечно, тебя переплюнул по ножевым ранениям, но и у тебя на груди десять швов, и еще пара на боку, где мы легкое залатали. Ну и синяки… Цветом ты сейчас точно как Снурф.
- Я всегда был фанатом Гаргамеля, - сказал Дин.
- Кто бы сомневался, - вставил Сэм, не отрывая глаз от брата.
- Не знаю, сколько из нашего разговора ты слышал, но - быстро ты выздоравливаешь или нет – придется тебе здесь побыть какое-то время, - Игги скрестил руки на груди, показывая всем видом, что сопротивляться ему бесполезно.
В данную минуту у Дина не то, что сил выбраться из кровати не было, он и моргал-то с трудом. Он шевельнулся на постели, безуспешно пытаясь облегчить боль в боку, в груди. Вспомнив обжигающее пламя, поглотившее его, он слегка поморщился, когда та же волна прокатилась снова, заставив голову закружиться. Игги внимательно следил за ним, выражение его лица смягчилось.
- Болит?
Дин сглотнул, посмотрел на Сэма, потом на Игги.
- Да, - пришлось признаться ему.
- Кажется, что дышишь через соломинку?
- Уже нет.
- В груди тяжесть?
- Ага.
- Ладно, - он посмотрел на Сэма, потом опять на Дина. – Сейчас вернусь.
Он вышел, и Дин обратился к брату.
- Долго я…
- Часов восемнадцать, - ответил Сэм.
- Сэм, - Дин стянул с лица маску. – Нужно заняться Декланом.
- Я знаю.
- А где Бренна?
- Спит рядом в палате.
- Она в порядке?
Сэм молчал и смотрел на брата. Дин сузил глаза.
- Что такое?
- Ну, физически, да, в порядке, - успокоил его Сэм. – Синяк под глазом, губа разбитая, ничего страшного.
- Ну, и?
- Она… - Сэм посмотрел на брата. – Она напоминает мне тебя, после смерти папы…
- Ты про что это, Сэм? – Дин нахмурился.
- До Орегона ты… - он провел рукой по лохматым волосам. – Ты совершенно замкнулся в себе. Ты на меня почти не смотрел. И что бы я не говорил тебе – бесполезно.
Дин отвел взгляд.
- Но ты мой брат, - продолжал Сэм. – Рано или поздно я подобрался бы к тебе. А вот Бренна…
- Не хочет говорить?
Сэм покачал головой.
- Дай ей время, - сказал Дин, и в это время появился Игги.
- Ты что, не понял? – док тряхнул длинными локонами и поместил кислородную маску обратно на лицо Дину. – Мне приклеить ее, что ли?
Сдерживая улыбку, Дин отрицательно качнул головой.
- Я же сказал, у тебя легкое проткнуто.
- Обещаю, больше не сниму.
- Так-то лучше, - он набрал в шприц какое-то лекарство и влил в капельницу Дина. – А то смотри, больше никакого веселья.
Дин почувствовал, как наркотик медленно горячим потоком проникает в вены.
- Сейчас станет получше, - пообещал Игги. – Зайду тебя проверю.
Дин чувствовал, как лекарство растекается по телу словно ртуть, успокаивая ноющую голову, утихомиривая обжигающую боль в ранах, расслабляя тяжесть в груди. Веки отяжелели, и он посмотрел на Сэма.
- Сэм, - еле слышно проговорил он, от воздуха маска запотела. – Позаботься...
- О чем, Дин? – Сэм склонил голову.
- Деклан, - ответил Дин, закрывая глаза. – Не забудь.
Ответа Сэма он уже не расслышал.
***
- … Чтобы ты знал – я все сделал… Расскажу тебе заново, когда очнешься, но… Мне просто нужно поговорить с тобой, старик… не могу я ждать, когда ты придешь в себя…
Дин не открывал глаз и не двигался. Он, наверное, пропустил первую фразу, быстро возвращаясь к свету из приятного забытья. Дин-охотник порадовался – эта черта спасала его не раз. Дин-брат сжался от боли, что слышалась в голосе Сэма.
- Я почти забыл, знаешь… Трудно поверить, да? Как мы увозили отца из больницы. Как сооружали костер. Его лицо, когда мы оборачивали тело простынями. Когда ты поджигал ветки...  Ты был таким… Твое лицо было таким же застывшим, как у папы. Ты даже не моргал… Внутри у меня все кричало… А ты был… Господи, ты был опустошен. Знаю, этого бы хотел отец, и мы поступали правильно. Но я не мог удержаться от мысли, что вот сейчас огонь пожирает его… Охватывает тело… И хотя он был уже мертв… Черт… Мне казалось, огонь отнимает его у нас, а не Демон.
Дин тяжело сглотнул. На лице его уже не было кислородной маски. Он хотел, чтобы Сэм заткнулся. Воспоминания больно резанули душу. Его слова вытащили на свет картины, которые он запрятал поглубже и не хотел больше вспоминать. Но Сэм… Ему нужно было выговориться. Это его способ справляться с проблемами с детства. Что ж. И Дин лежал молча.
- То же самое было и с Декланом. То есть, почти так же. Бренна… старик, она почти все сделала сама. Я не могу еще действовать рукой, и она… Она просто поразила меня. Она не плакала. Ни слезинки. Потому я и вспомнил тебя. Как ты ответил мне тогда: сказал ли тебе отец что-то перед смертью… Как ты произнес это. Дин, я…Я знаю, ты лгал мне. Но я понимаю теперь, почему…
Сэм судорожно вздохнул и продолжал.
- Дин, я уже говорил тебе… Я просил, чтобы ты взвалил часть своей ноши и на мои плечи. Хотел помочь перенести все это. Но… Я не знаю, старик. Не знаю, смогу ли все это выдержать. Я не знаю, что мне делать со всем этим… Отец попросил тебя убить меня, если ты не сможешь…
Дин стиснул челюсти, желая открыть глаза, и обнаружил, что не в состоянии это сделать. Он хотел, чтобы Сэм прекратил говорить, он не желал больше выслушивать это. Но он не мог ничего изменить.
- Мне нужно, чтобы ты спас меня, Дин, - Сэм перешел почти на шепот. – Всю свою жизнь я наблюдал, как ты выполнял отцовские приказы. Я доверял тебе… Господи, да во всем. Но я думаю, что ты не сможешь спасти меня. Если события пойдут действительно не так… Думаю, это единственный приказ, которому ты не сможешь подчиниться. Но, старик, ты мне нужен. Я должен быть уверен, что ты сделаешь это…
Как бы хотел Дин заткнуть уши. Чтобы не слышать всего этого. Он не хочет ничего знать. Он не проколется. Он просто не может потерпеть неудачу. Он спасет Сэма. Или будет пытаться, пока не свалится замертво. Потому что он говорил это серьезно в хижине. Он не хочет возвращаться обратно только затем, чтобы потерять брата. Без Сэма ему не жить.
- Старик, я так устал, - Сэм вздохнул. – Но дело сделано. Работа наша выполнена. Так что приходи в себя, ладно? Игги сказал, ты выздоравливаешь ненормально быстро. Ну, лично для меня ничего удивительного. У тебя всегда все не как у людей. Так что давай поднимайся, возьмем Бренну и просто… свалим отсюда.
Слова Сэма эхом отозвались в душе Дина. Он никогда не желал оставаться долго на одном месте. Слишком легко возникали привязанности. А они в свою очередь мешали покинуть тех, кого любишь, когда прощание было единственным выходом. Но это что касалось его, не Сэма. А младший брат всегда хотел определенности, устойчивой почвы под ногами.
Он почувствовал, как кровать качнулась рядом с правой рукой, и понял, что Сэм положил на постель голову. По крайней мере, у него есть это. Даже если смерть Джона поразила их, и он только начал осознавать величину их потери, Сэм был все еще рядом. Не открывая глаз, Дин расслабился и задышал, только сейчас понимая, что задержал дыхание, пока выслушивал брата. А темнота поджидала его, чтобы еще ненадолго удержать в своих объятиях. Чувствуя себя уютно рядом с младшим братом, он позволил себе вернуться обратно в сон.          

***
- Давай, четыре слова.
- А где Сэм?
- Четыре слова.
- Сэм.
- Спит за стенкой.
- Морковь, бриллиант, тостер и туфля, - пробурчал Дин, пока Игги светил ему в зрачки тонким фонариком. Кровать приподняли, его обложили несколькими подушками, чтобы уберечь ребра. Опять запахло пачулями, пока Игги сновал по комнате, проверяя его состояние.
- Хорошо, - кивнул он. – Идешь на поправку. Скажу твоему брату, чтобы забирал тебя завтра.
- Вы это серьезно? - Дин удивленно приподнял брови.
- Ну, марафон тебе еще не скоро бегать. Честно говоря, ты долго не будешь ничего делать, кроме как сидеть и дышать, - он развел руками. – Чудеса, ты здесь четыре дня, парень, и мы тебя поставили на ноги. Быстрее, чем я когда-либо видел. Это же клиника, не больница. Долго тебя здесь держать не имею права.
Дин поднял руку.
- Да без проблем, никто и не возражает.
Игги кивнул и проверил капельницу, напевая что-то под нос. Уже повернувшись, чтобы уйти, он остановился в дверях и оглянулся.
- Ну и что же это?
- Что это? – Дин нахмурился, не понимая.
- Чем ты занимаешься?
Дин откинул голову на подушку.
- Вы и правда хотите знать?
- Спросил Сэма, он мне заморочил голову, спросил Вирджила – тот только и твердит, что вы хорошие парни. Будто в наши дни это все объясняет.
Дин посмотрел на тонкое бледное лицо врача.
- Мы охотимся на нечисть.
Брови Игги поползли на лоб. Дин утвердительно кивнул.
- Охотимся на тварей, уничтожаем их, пытаемся спасти как можно больше людей.
Игги обиженно выпятил губу.
- Не хочешь признаваться, так и сказал бы.
Он посторонился, пропуская Бренну, и ушел, напевая себе под нос.
“There's a real mean world outside where many lives are lost, but struggle builds character, and we are growing soft…”
Бренна прошла через палату к окну и поставила на пол пластиковый пакет. Она стояла и смотрела в окно, обняв себя руками.
- Я и не надеялся, что он мне поверит, - сказал Дин.
- Ну… - она избегала его взгляда. – А как бы ты поступил на его месте?
Дин вздохнул.
- Хороший вопрос.
Краем глаза он следил за девушкой. На ней были все те же джинсы и ботинки, но сейчас она надела его серую рубашку, закатив рукава до локтя и завязав подол на талии в узел. Только сейчас до него дошло, что Каванна потеряла все в сгоревшем дотла доме. Она почесала в затылке, взлохматив короткие завитки. Дин повернул голову, чтобы лучше рассмотреть ее. В рубашке не по размеру она казалась совсем хрупкой.
- Я была сегодня дома, - произнесла она, не отрываясь от окна. – Ничего не осталось.
Он опустил взгляд.
- Мне так жаль, Бренна, - не поднимая головы, он наблюдал за девушкой. Она опустила плечи. – Мне правда жаль.
- Да… Мне тоже – сказала она. – Даже машина сгорела, - добавила она. Потом быстро оглянулась через плечо. – Моя, не твоя.
Дин коротко выдохнул с облегчением.
- Когда мы, э-э… Хоронили Деклана, - продолжала она, отворачиваясь к окну. – Было уже темно. Я почти ничего не разглядела.
Дин хранил молчание. Сэм сказал, что Бренна не хочет разговаривать. Он знал по собственному опыту: если ты решился, значит сегодня день, когда все это выплеснется. И стоит тебя перебить, ты уже не захочешь говорить об этом снова. И это останется внутри навсегда. Поэтому он ждал продолжения.
- Синатра отвез меня сегодня. Сэм не захотел бросать тебя, - говорила она. – Наверное, он был сонный. Игги и Синатра заставили его улечься спать.
Дин нахмурился. Он знал, что в клинике четыре дня. Сколько же из этого времени Сэм находился на ногах, присматривал за ним, ждал его пробуждения.
- Наверное, огонь был таким сильным из-за моих снадобий.
Я так и думал…
- Они вообще не создавались, чтобы воспламенять. Только чтобы лечить. Но они по природе своей… взрывоопасные.
Она запустила пальцы в густые кудри, потом повернулась и посмотрела на него. Солнечные свет из окна окрасил ее волосы золотистым ореолом и окружил рамкой, оставляя лицо в тени. На щеке и у рта все еще заметен был синяк от кулака ирландца. В Дине вспыхнул гнев, быстро и ослепляюще.
- Но я нашла одну штуку, - сказала она, подходя ближе. – Похоже, это единственное, чего не коснулось пламя.
- Что же это?

Окончание "В Огне" читайте здесь